Новый вор

«Для души, — ласково потрепал машинку по крыше, как ребенка по макушке, Сам, — для езды — вон те», — кивнул на соскальзывающие со сборочных линий представительские лимузины и навороченные внедорожники.

«Человек смертен и катастрофичен, — вздохнул главный акционер — седой, с рубленым загорелым лицом и бесцветными глазами старик, как родной брат похожий на господина Герхарда, — в нашу цивилизацию невозможно вмонтировать элементы вечности. Для этого нужна другая цивилизация. Хотя, — добавил после паузы, — если бы существовал СССР, у этой модели, возможно, был бы шанс».

«Конечно, — согласился Сам, — Россия, как писал Бисмарк, опасна мизерностью своих потребностей».

«Поэтому, — задумчиво покачав головой, продолжил мысль Бисмарка главный акционер концерна «Вольво», — СССР перестал существовать, а Россия сейчас удовлетворяет чужие, не столь мизерные, как собственные, потребности. Это все из вашего металла», — махнул рукой в сторону уходящей за горизонт площадки, где стояли новенькие автомобили.

Перелесову пришла в голову странная мысль, что, если бы вся Швеция вдруг решила тронуться в путь, оставив страну мигрантам, проблем бы не возникло, машин хватило.

«Мы берем его в обход санкций через эквадорский офшор как индийский, по демпингу», — доверительно поделился с Самим главный акционер конфиденциальной, но прекрасно известной тому информацией.

Экономический чекист Грибов перед поездкой в Швецию поведал Перелесову, что Сам по просьбе китайцев (они владели контрольным пакетом акций) как раз и придумал эквадоро-индийскую схему. Смотри там, строго взглянул на Перелесова Грибов, чтобы он не вильнул. Ребята устали от санкций. Чтобы держать баланс по доходам, теперь надо гнать туда втрое. Нефть, газ, лес, руда — все заканчивается. Россия — пустой чемодан, так, кое-что болтается на донышке. Куда он нас тащит?

«Но вдруг, — оценивающе смерил Самого бесцветным взглядом, как облил холодной водой, главный акционер «Вольво», — вы захотите пересесть на… как вы сказали, транспорт для души?»

«Только вместе с вами», — приглашающе взялся за ручку двери вечного автомобиля Сам.

«Тогда, боюсь, придется подождать», — усмехнулся тот.

«Долго?» — поинтересовался Сам.

«Пока существует ваша страна, — ответил главный акционер. — Кто уходит из-за стола, не доев и не допив?»

«Японцы — удивительные люди, — вдруг резко сменил тему Сам. Лицо его разгладилось, сделалось похожим на колобок, взор потеплел, словно колобок щедро смазали маслом. — Наши войска в сорок пятом взяли в Маньчжурии архивы их лагерей. Они там ставили странные опыты. Бактериологическое оружие, это понятно. Но были и такие: одних людей они морили голодом, других непрерывно кормили до отвала. Те, кто ел, погибали значительно раньше тех, кто голодал. Таким образом они научно подтвердили конфуцианскую мудрость: «Кто ест — на шаг ближе к смерти, чем тот, кто смотрит».

«Если только тот, кто ест, не ест того, кто смотрит, — рассмеялся главный акционер. — Мы не будем сворачивать нашу сборку в Калуге. Но вы должны снизить пошлины на шведские лекарства и удобрения».

А может, Авдотьев, подумал Перелесов, как в свое время Леонардо да Винчи, шифровал записи, путал чертежи? Тот, помнится, совместил на рисунке в одной конструкции фрагменты акваланга и пулемета. Специалисты, изучавшие по поручению французского короля архив гения, ничего не могли понять. Кто-то из них даже оставил на полях рисунка Леонардо раздраженную реплику: «Идиот!»

— Надо лететь, а они зарываются в землю, — проигнорировал вопрос об автомобильной индустрии Максим.

— Куда лететь? — заинтересовался Перелесов. Авдотьев много лет назад говорил, что надо «вернуть жизнь», но не говорил, что надо куда-то лететь. Наоборот, это к нему летели и ползли насекомые.

— Прочь, к звездам, здесь все исчерпано и исчислено, — обнаружил первичное знание Ветхого Завета Максим.

— И найдено легким, — завершил цитату Перелесов, — но, пока нефть и металл превращаются в деньги, — будет длиться. Когда окончательно истлеет, — кивнул на рубашку Максима (парень начинал ему нравиться), — дай знать, у меня много рубашек, которые я не ношу. Они тоже… не дешевые. Не такие, конечно, как твоя. — Перелесова неожиданно посетила мысль, что, если выйти в такой рубашке, допустим, на картофельное поле, где бесчинствуют колорадские жуки, цены ей не будет. Если, конечно, она действует без передатчика. — Как ты меня нашел? — снова спросил Перелесов, спрятав в этом «как?» целый «букет» вопросов — зачем, откуда про меня узнал, чего хочешь и… так далее. Букет потому и букет, что в нем много цветов.

— Мать подсказала, — ответил Максим.