«Новый завет»

В Иудее он первым делом посетил местную купальню, Вифезду. В этом чудном заведении собирались местные калеки. Поговаривали, что иногда ангел мутит воду в этом источнике, и если прыгнуть в это время в бассейн, то можно излечиться. От любой болезни.

Как Христос мог пройти мимо такого места? Никак не мог, ведь он совершил всего два чуда, а время шло — Голгофа не за горами.

Вся эта братия сидела на бережочке, галдела, хвасталась своими увечьями. И ждала ангела. Сегодня ангел не пришёл, но появился Христос. Он окинул бедолаг орлиным взглядом и начал с самого безнадёжного случая.

Калека, к которому он подошёл, уже тридцать восемь лет ждал возможности бултыхнуться в воду — когда ангел её мутил. Но не получалось у него ничего — он обладал слишком низкими ходовыми качествами.

Пока доползал до водоёма, все места были заняты другими, более прыткими калеками. Он огорчался и полз обратно. И так тридцать восемь лет подряд.

Христос накричал на парня, тот от испуга вскочил, собрал постельные принадлежности и вприпрыжку умчался домой. Третье чудо состоялось.

«И стали иудеи гнать Иисуса и искали убить его за то, что он делал такие дела в субботу».

Искали и не находили. Или находили?

«Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю».

Значит, находили. И не убивали. Может, не хотели?

«И ещё более искали убить его иудеи…»

Ага, хотели всё-таки. И опять искали. И опять не находили? Или находили…

«На это Иисус сказал…»

Нет, находили. И опять не убивали. Значит, не хотели.

А кто искал и хотел убить? Фарисеи? Нет. Мытари? Нет. Народ? Нет, даже не народ.

«Иудеи» — вот, кто искал. Автор этого евангелия — точно не иудей. И Христа таковым не считает.

А вдруг хотели? Не зря Христос опять ушёл из Иерусалима, переправился через озеро Галилейское и оказался в Тивериаде. Именно здесь произошло насыщение пятью хлебами пяти тысяч человек.

Когда Христос увидел эту толпу, то спросил у Филиппа, как их кормить. Филипп прикинул в уме цены на продукты и выдал результат: чтобы накормить пять тысяч человек, понадобится двести динариев.

Апостолы покачали головой. Двести динариев на прокорм пяти тысяч человек — такую сумму они не потянут. Вот триста динариев на дезодорант для учителя — другое дело.

Она умащивала его миром, мыла ему ноги и вытирала своими волосами. Теперь мы знаем, чего стоил этот кайф — семь с половиной тысяч бесплатных обедов для бродяг, которых хватало.

Некоторые апостолы возмущались. Их возмущение понятно. А он ответил им: «не смущайте женщину». Только и всего.

Иоанн спохватился не на шутку — начинает нас забрасывать уже известными эпизодами. Насыщение пятью хлебами, ходьба по воде. Сомнение слушателей в его умственном здоровье (не Иисус ли это, сын Иосифов?).

«Ядущий мою плоть и пьющий мою кровь, имеет жизнь вечную».

Их сомнения понятны. Ещё бы.

«Истинно говорю вам: если не будете есть плоти сына человеческого и не пить крови его, то не будете иметь в себе жизни… Ибо плоть моя истинно есть пища, и кровь моя истинно есть питье…»

Впору было посылать за Марией. И за врачами. Дело было в Капернауме — как и в других евангелиях.

Не только слушатели опешили. Апостолы тоже были обескуражены.

«Многие из учеников его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать?»

Могут! Могли и могут. Со здравым смыслом сегодня напряги. Едят и пьют. Но от Джумагалиева стараются держаться подальше.

«С этого времени многие из учеников отошли от него и уже не ходили с ним».

Остались двенадцать. Христос спросил:

— А вы чего не идёте? Давайте, пользуйтесь моментом!

— А куда нам идти? — ответил Пётр за всех.

В самом деле, куда им идти? Особенно, Петру. Дома сети, рыба, жена, дети, пелёнки, а главное — тёща. Нет, идти было некуда.

«После этого Иисус ходил по Галилее, а по Иудее не хотел ходить, ибо иудеи искали убить Его».

Автор евангелия от Иоанна. Он так настойчив. Что он хочет сказать этими повторениями? Иудеи искали убить Христа… Иудеи распяли Христа… Он разговаривает на другом языке…

О чём речь?

Речь о том самом. Мы назвали иудейского мистика своим богом и начали ему поклоняться, чем очень удивили самих иудеев, а затем и мусульман. Их удивление до сих пор не прошло.

Иудеи распяли Христа? Нет, они распяли иудея. В этом всё дело. А мы назвали его богом. Теперь осталось отнять у него национальность, чем и занялся автор евангелия от Иоанна.

Иначе его нельзя называть, ибо ничего общего с апостолом Иоанном этот человек не имеет.

В Апокалипсисе, до которого мы с божьей помощью ещё доберёмся, апостол Иоанн обвиняет Петра в том, что он принимает в лоно новой церкви необрезанных. Национальность того Иоанна не вызывает сомнений.

А этот «Иоанн» всё время пытается вбить в наши головы мысль о том, что Иисус не был иудеем.

Все крестовые походы растут отсюда, авторы «кодов Да Винчи» и «арийских стандартов» эксплуатируют участок, который застолбил ещё евангелист «Иоанн».