Нож сновидений

Те пращники, ряд которых находился прямо перед атакующими, поднесли запалы цилиндров, лежащих в ременных петлях пращей-бичей, к тлеющему шнуру в зубах и, как только арбалетчики выпустили очередную серию болтов, стали замахиваться и метать снаряды. Темные цилиндры пролетали шагов по сто и приземлялись среди нападавших. Первые снаряды еще не успели достичь цели, а пращники уже зарядили оружие и поджигали очередной цилиндр. Алудра пометила запалы обрывками ниток, чтобы отметить время горения, и каждый цилиндр теперь с ревом разрывался то под ногами лошадей неприятеля, то возле головы всадника. Сам по себе взрыв не был оружием, но, попади такой цилиндр в лицо, человек просто оставался без головы. Обезглавленное тело еще три лошадиных шага держалось в седле, однако потом падало в траву. Однако самое страшное было не это. Алудра поместила в каждый цилиндр гальку, слоем обложив ею заряд взрывающегося порошка, и теперь камешки разлетались в разные стороны, вонзаясь в плоть. Лошади с ржанием падали на землю и бились в конвульсиях. Всадники оставались лежать неподвижно.

Левый рукав Мэта зацепила стрела, вторая пронзила правый, едва не пройдя насквозь, чему помешало застрявшее в ткани оперение, третья порвала куртку на правом плече. Он запустил палец под шарф на шее и оттянул его. Эта проклятая штука вдруг слишком туго сдавила горло. Может, ему все-таки стоит надевать доспехи в таких случаях. Фланги противника стали загибаться внутрь, по-видимому с целью обогнуть вал и подобраться к арбалетчикам. Отряд Талманеса продолжал решетить тыл атакующих стрелами, однако нескольким сотням человек в первых рядах пришлось бросить лук и взяться за мечи. К тому же вряд ли все кони с опустевшими седлами принадлежат исключительно амадицийцам и тарабонцам. Талманес оставил коридор по центру своего построения, чтобы любой желающий имел возможность покинуть поле боя. Однако таковых не нашлось. Нападающие чуяли запах ста тысяч золотых крон.

– Пожалуй… – медленно проговорила Джолин. – Да, теперь я чувствую, что я в опасности.

Теслин же, не говоря ни слова, отвела руку назад и метнула вперед огненный шар размером с лошадиную голову. Взрыв разметал по воздуху комья земли и куски человеческой и лошадиной плоти. Проклятье, очень своевременно, надо сказать!

Три Айз Седай развернулись в разные стороны и принялись плести и метать огненные шары так быстро, как только могли двигать руками, но жуткий урон, который они наносили неприятелю, не остановил атаку. Враги уже наверняка разглядели, что здесь нет женщины, подходящей под описание Туон, но кровь кипела у них в жилах, а запах богатства щекотал ноздри. На сто тысяч золотых человек безбедно проживет всю оставшуюся жизнь, не хуже какого-нибудь знатного лорда. Алчущие богатства подступали к каре уже с трех сторон, стараясь приблизиться к стрелкам вплотную, но арбалетные болты и снаряды пращников не позволяли этого сделать. Вокруг уже поднимался второй вал – из трупов, из умирающих людей и лошадей. И на эту стену, покинув седла, лезли новые и новые атакующие. Они снова падали, но не оставляли попыток прорваться. Арбалетные болты отбрасывали их назад. На таком расстоянии стрелы проходили сквозь доспехи, словно горячий нож через масло. Безумцы рвались вперед и погибали.

И вдруг наступила тишина. Ну, не совсем уж и тишина. Было слышно, как шумно дышат стрелки, поспешно вращающие вороты натяжных механизмов арбалетов. Повсюду раздавались стоны раненых. Где-то в агонии ржала лошадь. Однако Мэт не видел, чтобы кто-то между валом и отрядом Талманеса держался на ногах, и все оставшиеся всадники были облачены в темно-зеленые шлемы и доспехи. И они уже опускали свои мечи и луки. Айз Седай опирались руками на высокие луки своих седел. Они тоже тяжело дышали.

– Дело сделано, Мэт! – донесся крик Талманеса. – Те, кто еще не мертв, умирают. И никому из этих болванов не пришло в голову сбежать.

Мэт покачал головой. Он полагал, что золото лишь чуть-чуть помутит их сознание, но они просто-напросто полностью обезумели.

Нужно будет растащить мертвых людей и лошадей, чтобы Мэт и остальные могли спуститься на луг. Талманес приказал солдатам заняться этим, и они тотчас стали привязывать неподвижные тела веревками к своим лошадям и разволакивать их в разные стороны. Никто не горел желанием лазать по этому кладбищу. Никто, кроме огиров.

– Хочу проверить, нет ли среди них предателя, – прогремел Хартха, и он и остальные шестеро Садовников, взвалив секиры на плечи, зашагали по ковру из тел, словно по грязи.

– Ну что ж, вот мы и разобрались с этим, – подытожила Джолин, промокая лицо кружевным платочком. Бусинки пота блестели у нее на лбу. – Теперь ты нам должен, Мэт. Как правило, Айз Седай не принимают участия в личных войнах. Так что я поразмыслю, как ты будешь с нами расплачиваться.

Мэт и так прекрасно знал, что же Джолин в результате надумает. Но она просто-напросто свихнулась, если думает, что он согласится.