Ну, погодите! или Двое на одного

— А дальше там — охранник, Козёл… Я вхожу с мешком, а он меня спрашивает: «Что у вас в мешке?»

Я отвечаю:

«В мешке у меня — валюта».

Он сразу начинает кланяться. Низко — низко. Столько валюты он в жизни не видел.

Я выхватываю дубинку — и бац ему сверху, по рогам!

Он — «с копыт»! Я беру его револьвер и палю в вохдух.

«Ограбление! Все — на пол!» Ну, как в кино…

— А далее?

— А далее — совсем просто. Я подхожу к окошечку кассирши. Она, бедненькая, дрожит. Я наставляю на неё револьвер:

«Пошевеливайся, детка!!»

Она — в слёзы:

«Не убивайте! А то меня уволят».

А дальше совсем просто. Надо выбросить из мешка газеты и набить его деньгами!

— Дело, — сказал Кузьма. — Хор-роший план!

Но участвовать всё равно отказался.

И Волку пришлось одному приводить свой план в исполнение.

Поначалу всё шло хорошо. Чётко по плану.

Волк нашёл мешок. И газеты нашёл. И набил мешок газетами. И дубинку нашёл. Оторвал на помойке ножку от кресла.

Затем, для солидности, надел малиновый пиджак, галстук-бабочку, брюки цвета яичного желтка. Надушился французскими духами, сунул в рот сигару, спрятал под мышку ножку от кресла. Взвалил на плечи огромный мешок.

И пошёл грабить банк.

В помещении банка неожиданно оказалось много народу. Давали пенсию.

На Волка никто не обратил внимания.

Охранник — Козёл — далеко в углу читал газету.

Волк попытался к нему протиснуться. Но его дёрнули за пиджак:

— Вы куда? Здесь очередь.

Старичок — Баран смотрел на Волка снизу вверх слезящимися глазами.

— Мне валюту сдать. Только на минуточку.

— Ничего себе, на минуточку, — прошамкала старушка — Корова. — Вон её у вас сколько!

— Ни стыда, ни совести! — возмутилась толстая, с одышкой, Свинья.

— Становись в конец! — решительно сказал Баран. — Жулик!

— Я жулик?! — обиделся Волк.

— Ты! Ты! — подтвердил Баран.

— Я — не жулик, — сказал Волк.

— А откуда валюта?

Волк начал заводиться:

— Где ты увидел валюту?

— Да вот же! — не унимался Баран. — Целый мешок. Наворовал, награбил! И ещё — без очереди лезет!

— Это я наворовал? Я награбил?!

— Ты, ты! Жулик!

— Ах, я?!

Волк развязал мешок, поднял его высоко над головой и высыпал всё его содержимое на голову ненавистного Барана. Старые газеты, огрызки яблок, картофельную шелуху, картонные ячейки от яиц — всё, что набрал на помойке.

По физиономии Барана, как жёлтые слёзы, растеклись яичные желтки.

— Граждане! — завопил Баран. — Что же это такое?! Пенсионеров бьют!

Он кинулся на Волка с кулаками. Волк хотел огреть его дубинкой. Но не смог вытащить её из-под мышки. Очередь сжала его со всех сторон.

Волку плохо бы пришлось. Если бы не охранник — Козёл. Поняв, что быть беде, Козёл выхватил из кобуры пистолет:

— Граждане! Немедленно разойтись!

И выстрелил в воздух.

Волк воспользовался замешательством, вырвался из окружения и выскочил на улицу.

Но очередь бросилась за ним.

Быстрее всех бежал старичок-Баран.

Свинья с неожиданной прытью забегала Волку поперёк дороги и норовила сбить его с ног.

Корова поддавала сзади рогами.

А одногорбый Верблюд, почти такой же, как на самых его любимых сигаретах, плевал ему вслед…

И попадал, негодяй!

Волк, наверно бы, убежал. Наверняка бы убежал.

Но в события вмешался ещё один пенсионер — Бегемот.

Он только-только вышел из автобуса и стоял посреди тротуара, вспоминая, куда надо идти за пенсией. Направо или налево?

Наконец он шагнул направо.

И загородил Волку дорогу.

Волк налетел на него… И тут же на Волка налетели пенсионеры.

Они сбили его с ног, стали колотить зонтиками, портфелями, сумками…

Но всё в этом мире, рано или поздно, кончается.

Пыл пенсионеров постепенно угас. И все стали расходиться.

Волк встал с тротуара, отряхнулся. Посмотрел вслед Бегемоту и заорал на всю улицу:

— НУ, БЕГЕМОТ, ПОГОДИ!

Глава девятая ПОДАЙТЕ БЕДНОМУ КОСМОНАВТУ!

Кузьма разглядывал Волка даже с некоторым сочувствием.

— Вид у тебя — как в сказке. Всё в той же. «Волк и семеро козлят».

— При чём здесь сказка? У меня не коза была, а Козёл. А козлят было не семеро, а целая сотня. И все пенсионеры.

— Нет, братец. Козёл там был один. Это — ты. Тебе не банки грабить, а милостыню просить.

— Кузьма! — обрадовался Волк. — А это идея! Если на жалость? А?

— Волк — и на жалость? — насупился Кузьма.

— А чё?

— «Чё», «чё» — ничё! Сутки у тебя остались. Понял?

И всё же… На помойке, в глубине двора, они нашли старую детскую коляску. На трёх колёсиках. Переднюю стеночку у колясочки выломали. Чтоб в неё смог сесть малышка-Волк. А вместо четвёртого колёсика приделали выброшенную на помойку сковородку. Ручку от сковородки пришлось отломать, чтоб не мешала движению.

Получилась первоклассная инвалидная колясочка.

Роль инвалида должен был исполнять Волк.

А Кузьме отводилась роль собачки-поводыря.

Кузьма сам привязал свой поводок к передку колясочки.

И они поехали!

Но перед тем как поехать, предстояло решить, какого инвалида должен изображать Волк.

Героя войны?

Внешность у Волка не геройская.

На героя труда он тоже не очень похож.

Наконец остановились на космической версии.

Волк накалякал плакатик: «ПАДАЙТИ НАХЛЕБ ВИТИРАНУ КОСМОСА ИСПЫТАТИЛЮ РАКЕТ!»

Плакатик Волк повесил себе на грудь.