Ну, здравствуй, брат...

Странное явление. Краски окружающей нас в магазине обстановки стали немного ярче. Подул как бы теплый приятный ветерок. Огни в подсвечниках и стариной люстре стали ярче. Нет, сестра не поднялась в воздух и не стала светиться изнутри внеземным светом и все такое. Но ее волосы распрямились, стали слегка развиваться, увеличившись в объеме, и как бы электричество затрещало в них.

— Это… здорово… это… она… — прошептала Анна.

— Так взмахните ей! — Воскликнул Олливандер.

Анна плавно произвела несколько красивых движений, и ничего не взорвалось, не спрыгнуло со своего места. Сестренка направила палочку себе на волосы.

— Энни, детка, ты точно уверена… — произнесла обеспокоенно мама.

Волосы Анна поднялись вверх и стали ловко, разделившись на локоны заплетаться в ее фирменную длинную «боевую» косу. Затем сестренка продемонстрировала еще несколько видов укладок волос, от красивой укладки для вечернего приема, до чего-то подходящего для шабаша ведьм или рок концерта. Итак, кажется, юная ведьма не ошиблась с выбором своей подруги.

— Я, конечно, должен закрыть глаза на пример совершенного владения невербального заклинания салонной укладки волос одиннадцатилетней волшебницей…

— Спасибо, мистер Олливандер… — откликнулась мама. — Займемся, пожалуй, Алексом.

Я усмехнулся маме, ловко пресекшей попытку Олливандера укорить Гордонов грубейшим нарушением правил Надзора, но взглянув на вторую палочку, чуть длиннее первой, вздохнул и протянул руку…

— Я думаю, не стоит громить ваш магазин, — произнес папа. — А сразу попробовать оружие настоящего мужчины.

Я остановился и с интересом перевел взгляд с Олливандера на папу. Лицо отца ничего не выражало, ну, может быть, мне показалось, что он тихо вздохнул.

На столе лежала коробка, оббитая кроваво-красным бархатом, в ней лежала длинная и плотная волшебная палочка, классического дизайна.

— Красное дерево, сердечная жила дракона, одиннадцать дюймов, очень гибкая, — откликнулся Олливандер. — Нет изящества, как у ивы, у той, что выбрала его сестру, но это только для крутых парней.

Я осторожно взял в правую руку палочку и сразу почувствовал тепло и как бы, комфорт, удобство. Нет, мы с Анной пользовались в Авалоне так сказать тренировочными палочками, но эта…

— Взмахните ей, сэр! — Воскликнул внимательно наблюдавший за мной мастер волшебных палочек.

Мне захотелось сделать что-то необычное, запоминающееся. Ведь это будет первым актом волшебства моей личной волшебной палочки. Я вспомнил, как Анна создавала букеты своих любимых роз, алых и белых, а мама, кажется, обожает орхидеи. Я не был точно уверен, что помню эти слова, которые говорила сестра, но закрыл глаза и представил себе ее с букетом роз с крупными бутонами, с таким ярким запахом…

— Орхидеус! — Произнес я и не сильно, слегка, круговым движением взмахнул волшебной палочкой. — Розарио Альба! Розарио… — Черт, забыл, как будет красный. Я открыл глаза. Никогда не забуду эту картину. Потрясенные мама и Анна стояли с огромными букетами. У мамы — орхидеи ее любимого сорта, а Анна — с букетом из алых и белых роз.

— Мэри! — Рассмеялся отец. — Кажется, мы близки к успеху в воспитании мужчины, и джентльмен к вашим услугам!

Уже дома, пересмотрев все покупки, совершенные сержантом Пэппером и Минни, устроив небольшое сражение на новых волшебных палочках, закончившееся вничью, мы, в конце концов, успокоились и чинно ужинаем со всей семьей.

* * *

Вечер, тридцатое августа 1991 года. Завтра Анна с мамой улетают на нашем самолете в Салем. А на поезд в Хогвартс, на следующий день, меня посадит папа. Дамы решили лететь на нашем самолете, наверное, матери с дочерью есть о чем поговорить. Портал, конечно, вещь хорошая, но не в этот раз. А эльф, кстати, тоже не может свободно трансгрессировать с континента на континент. Земля то, оказывается, круглая. Так просто слой магмы не преодолеешь. За этими раздумьями, меня, любующегося закатом с балкона, застает Анна. Наш балкон большой, монументальный. Тяжелые гранитные поручни нагрелись за день от солнца. Все вокруг увито диким виноградом и цветами. Цветы в кадках, напоминающие висячие сады Семирамиды, издают нежное благоухание. Тем не менее, я слышал, скорее, почувствовал легкие шаги по каменным плитам за спиной. Она слегка касается моего плеча, а я делаю вид, что увлеченно рассматриваю панораму столицы. Тогда ее ладошки закрывают мои глаза:

— Ну, ты и толстокожий, брат мой…

— А ты уже топаешь по полу, смотри, начнешь неумеренно поглощать гамбургеры и чизбургеры в Салеме, балкон придется укреплять…

— Вот же паразит! Последний вечер дома, а ты решил меня снова вызвать на дуэль! — Она отрывает ладошки от моих глаз.