Ну, здравствуй, брат...

— Вчера улетела с мамой в Америку. В Салемскую Академию Магии и Волшебства или Институт...

— А что есть и такая? — спросил Гарри.

— Их несколько по всему миру. И так захотел Альбус Дамблдор. Мне кажется, родители просто решили, что нас двоих опасно держать в одной школе…

— Это еще почему? — искренне удивился Гарри.

— Из соображений безопасности… для всех остальных школьников… — с выражением ответил я на искренний вопрос Поттера.

Мы расхохотались. Рон рассказывал про свою семью. Гарри про милых Дурслей. Я про свою семью и наш Авалон, и как родители умудряются совмещать мир магов и маглов. Рон смеялся, сказав, что осквернителями чистокровных незаслуженно считают семью Уизли. Гарри не совсем понял, что это значит, начал было уточнять, но примерно в половине первого из тамбура донесся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке.

— Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?

Мы с Гарри напополам выкупили всю тележку, оставив последние купе четвертого и весь пятый вагон без сладостей. Выкинули бутерброды Рона и принялись исследовать достижения кондитерской промышленности волшебного мира. На зуб, на цвет и на прикол. Волшебные карточки, хлопушки и вся дребедень в том же роде. Интерес вызвала карточка с Альбусом Дамблдором. Я рассказал, что родители знают его лично, пару раз он появлялся у нас в семье на Рождество и Пасху, похожий со своей длинной седой бородой на Гендальфа или на Зизитопа. Теперь пришлось мне с Гарри объяснять Рону, кто эти персонажи. Дамблдор дарил подарки, изображая Святого Николая, развлекал нас с Анной, когда мы еще истово верили в Санта-Клауса. Хотя, почему верили? Может, это тоже маг-чародей?

Зашел разговор и о наших шрамах, о шраме Гарри и моих. Об Аваде Кедавре столкнувшейся с заклинанием Жертвы матери. И о шрамах от осколков при подрыве фугаса в Бейруте. Ничего, успокоили мы Рона. Будешь дружить с Гарри и со мной, получишь свои законные шрамы непременно. Они настоящего мужчину только украшают.

Мы неплохо повеселились, исследуя драже «Берти Боттс». Для себя я сделал вывод, что больше к ним никогда не притронусь и занялся шоколадными лягушками. Кто-то постучал в дверь купе. На пороге появился круглолицый мальчик, выглядел он очень невеселым.

— Извините, — сказал мальчик. — Вы тут не видели жабу?

Пока Гарри и Рон дружно отрицательно качали головами, я подумал, что хорошо, что не связался, с каким ни будь животным или птицей. Вот бы я выглядел в своем костюме с клеткой или еще как, с орущим, норовящим удрать питомцем. Получив наши заверения, что как только, так сразу, парень удалился. А мы занялись изучением крысы Рона Коросты и бывшей волшебной палочки Чарли.

Дверь купе снова отворилась и вместе с Невиллом на пороге появилась она. Так я впервые встретил Гермиону Грейнджер. Первое, что бросилось в глаза — это копна густых каштановых волос, красивые темные карие глаза, волевой подбородок, а когда она заговорила — крупные передние зубы. Пока она уточняла ход поиска жабы Невилла, а это он посетил наше купе ранее, я отметил, что ее голос мог бы быть довольно приятным, если бы не резкие, я бы сказал, начальственные нотки. Попытка Рона продемонстрировать ей волшебство над бедной крысой ни к чему не привели. Но от тарахтевшей девчонки мы узнали, что в ее семье нет волшебников, что Хогвартс — лучшая волшебная школа в мире, что она уже выучила наизусть все наши учебники для первого курса. А меня так и подмывало заявить, что примерно с семи — восьми лет, я уже знаю практически все «боевые» и «бытовые» базовые заклинания первого — третьего курсов, а возможно и старших курсов, как минимум, но, получив прямое приказание папы, вынужден молча слушать ее болтовню. Наконец, она вспомнила, что не представилась нам.

— Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер.

— Я… Рон Уизли, — пробормотал обалдевший от ее напора Рон.

— Алекс Гордон, младший, — ответил я с достоинством в голосе.

— Гарри Поттер, — просто представился Гарри.

— Ты действительно Гарри Поттер?

Дальше она просто как пулемет строчила про все упоминания Гарри в «Современной истории магии», в «Развитии и упадке Темных искусств», в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке». Гарри только и мог, что отвечал ей: Да? Нет! Точно? Круто! Затем, обсуждали варианты с распределением на разные факультеты. Вернее, Гермиона сообщила о своем желании попасть на Гриффиндор, но и Когтевран, тоже, по ее словам, неплохой вариант. Затем она все же удостоила вниманием и мою скромную персону, поведав всем о моей семье, об Авалоне, что там хранится, и уж совсем невероятно:

— А где Анна? Я ее с вами не вижу.

Удивился не только я, но и Гарри с Роном.

— Вы же всей семьей были на приеме у королевы в день Святого Георгия. Двадцать третьего апреля. Так? — Продолжала Гермиона. — Твой отец, кажется, за миссии на Ближнем Востоке и в Северной Ирландии получил рыцарские шпоры. На фото в «Дейли Мейл» вас четверо и в статье…