Нуэла

- Ну и дурак! Не знаешь ты этих азиатов. Уж коль дело так повернулось, они тебя первого прихлопнут, да так, что и концов не найдешь.

- Я должен быть с нею несмотря ни на что, - упрямо повторил Радов.

- Ну, знаешь! А впрочем... - Рындин задумался. - Я бы, наверное, тоже не бросил ее одну. Только... береги ее, Андрей. Сам Бог наградил тебя этим бриллиантом. Редко кому выпадает такое счастье.

Будто он, Радов, сам не знал этого! Но как сохранить такой бриллиант?.. В страшном смятении, полный тревоги возвратился он к себе на дачу. И здесь его ждал еще один сюрприз. С утренней почтой пришло письмо от дочери.

Светлана писала редко, по большей части лишь поздравляла с праздниками и днем рождения, и потому уже один вид письма вселил в него непонятное беспокойство. А когда он прочел его...

Сначала дочь длинно и бестолково рассказывала о своих новых покупках, о своих планах смотаться на Кипр, о своем новом автомобиле, который преподнесла ее мужу какая-то фирма в виде презента за «потрясную» сделку, провернутую ее благоверным. А в конце писала:

«Вчера получила письмо от нашего Сережки, и он пишет, что кто-то из твоих соседей сообщил ему, будто ты связался с некой распутной женщиной, чуть ли не индийской танцовщицей, и поселил ее в нашем доме. Сережка пишет, что не верит этому, а если, дескать, это и так, то это твое личное

дело. Ты же знаешь нашего добряка Сережку, он весь в тебя. Но я смотрю на это по-другому. Не сходи с ума, отец, выпроводи прочь эту авантюристку. Иначе ноги моей не будет в твоем доме. Так я и Сережке напишу».

Радов сглотнул подступившие к горлу слезы. И это его дочь! Его любимая Светочка, которую он когда-то носил на руках, потом водил за руку в детский садик, потом часами просиживал с ней над задачами по не дававшейся ей математике, потом просил, умолял не соединять свою жизнь с единственным сынком директора местного винокуренного завода, уже тогда поглядывавшим свысока на «рядового», не сумевшего «выбиться в люди» геолога. Но все оказалось тщетным, слишком могущественный союзник был у Светланы в лице ее сверхпрактичной мамаши. Жена всегда считала, что Радов не умеет жить. А уж когда на карту было поставлено счастье дочери... Впрочем, этот «счастливый» брак и свел супругу его раньше времени в могилу. А Радов до сих пор пожинал плоды дочернего «счастья».

Занятый такими мыслями, он даже не услышал, как к нему подошла Нуэла. Она тихонько присела рядом, положила руки ему на плечи:

- Я чувствую, вы чем-то опечалены, мой друг. Я всегда это чувствую.

- Да, пришлось понервничать немного, но это... Боже, Нуэла, ты вся горишь! - он приложил ладонь к ее лбу. -У тебя не меньше сорока. Давай поставим градусник.

- Не надо градусник. Я и так чувствую, что у меня жарок. Но это пройдет.

- Конечно, пройдет. Только надо лечь в постель. А я запарю тебе липового цвета и приготовлю чай с малиной.

- Я все сделаю, как вы скажете. Спасибо, мой хороший... Только не нервничайте больше. Пожалуйста. Постарайтесь хоть ради меня.

Глава восьмая

Следующие три дня прошли без всяких происшествий. Нуэла поправилась. Рындин больше не звонил. И Радов готов был уже поверить, что таинственные следы в саду оставил какой-нибудь пьяный бродяжка, случайно забредший на дачный участок.

Он начал подумывать даже, что было бы неплохо как-то разнообразить жизнь Нуэлы: свозить ее к морю или поселиться с ней на две-три недели у знакомого рыбака, живущего в летнее время в охотничьем домике на уединенном речном острове. Но все повернулось иначе.

В ночь с субботы на воскресенье, часа в два пополуночи, он снова услышал в саду звуки шагов. Радов затаил дыхание. Да, несомненно где-то неподалеку от дома, с той стороны его, куда выходила лоджия мансарды, явственно прослушивались чьи-то осторожные, крадущиеся шаги. Но вот они смолкли. И в ту же минуту раздался легкий стук в стену, словно кто-то ударил по ней доской или палкой. Это было уже больше чем подозрительно. Радов вскочил с дивана и, не тратя времени на одевание, набросив лишь пижамную куртку на плечи, спустился на цыпочках в сад.

Здесь не слышно было больше ни звука. Но стоило ему дойти до угла, как он ясно различил в темноте садовую лестницу, прислоненную к перилам лоджии, а на верхних ступеньках ее - черную фигуру человека. Тьма не позволяла различить, что это за человек. Но в том, что это была не Нуэла, можно было не сомневаться. Значит...

Все дальнейшее произошло почти минуя его сознание. Радов подскочил к лестнице и сильным рывком повалил ее наземь. Однако человек, забравшийся наверх, успел ухватиться за верхнюю кромку лоджии и пытался теперь дотянуться до нее, с тем чтобы перелезть через перила. Скорее всего ему удалось бы это. Но тут взгляд Радова упал на резиновый шланг, конец которого с металлической насадкой был опущен в бочку с водой.

Вот она, последняя возможность! Схватить шланг, вытащить его из бочки, раскрутить вентиль было делом одной секунды, и в следующее мгновенье мощный поток ледяной воды обрушился на судорожно извивающуюся фигуру злоумышленника.