Нулевой Архетип

– Хорошо, что не умеете, – она попробовала сделать еще одну затяжку, и на сей раз, получилось намного лучше. Если она не глотала дым, от него почти не першило в горле. Хотя, кажется, так курить было неправильно. – Если бы вы начали меня утешать, я бы, наверное, расплакалась.

Она говорила шутливо, сама не веря, что могла бы так сорваться, и все же разговор с Эрикой задел ее больше, чем Кейн хотелось признавать.

– Плачьте, – спокойно разрешил Атрес, словно она его спрашивала. – Я не против.

Это было так нелепо, что почти смешно.

– Мы с вами отличная команда, Алан. Я не против, что вы курите, а вы не против, если я расплачусь.

– В данный момент вы тоже курите, – ответил он, стряхивая пепел с собственной сигареты на мостовую.

Кейн сделала еще одну неглубокую затяжку и устало потерла лицо. Ее ладони пахли дымом.

– Извините. Похоже, я сейчас совершенно не в форме. Знаете, я много раз представляла встречу с Эрикой, и я ни разу не представляла ничего подобного. Наверное, вы тоже.

Он бесстрастно пожал плечами:

– Я равнодушен к миражам и спецэффектам.

Это было очень на него похоже. Атрес нравился ей этим – какой-то удивительной черно-белой жесткостью. Иногда ей казалось, что он вовсе не способен был бояться:

– А я, как оказалось, нет.

– Я ожидал иного от мастрессы.

Он докурил, потушил окурок и выкинул его в урну неподалеку. Урна была в форме головы льва, медные клыки в пасти матово светились золотистым.

– Тогда вы плохо понимаете, что увидели, Алан. Эрика живет в состоянии Миража, а не переходит в него. Никогда не видела ничего подобного. Это… – она замолчала, пытаясь подыскать слова, – …сказалось на ее сознании.

– Вы считаете, она опасна?

– Я не знаю. Я ничего о ней не знаю теперь. Эрика ненормальна, но она почти мастресса. Ей доступен только Мираж, но для спирита схема, сделанная из Миража, так же эффективна, как и из Нулевого Архетипа, – Кейн сделала еще одну затяжку, пытаясь подобрать слова, и продолжила. – Принимая Эрику на борт, вы рискуете, но в Древнем Городе она может быть сильнее меня.

– Вы хотели бы, чтобы она летела с нами, – Атрес утверждал вместо того, чтобы спрашивать. И он был прав.

– Для нее это важно, а я и без того отобрала у нее слишком многое.

– Путешествие опасно.

Его слова, безусловные и уверенные, заставили Кейн криво улыбнуться:

– Иногда, Алан, сидеть в безопасности и пытаться избежать вреда намного опаснее всего, что может встретиться вам на пути.

Он поморщился, словно от зубной боли:

– Вы выглядите нелепо, когда пытаетесь учить меня жизни.

– Правда? – сигарета, наконец, закончилась, и Кейн бросила окурок в урну. – Извините, профессиональное. В конце концов, я действительно скучная преподавательница из Университета. А Эрике… Эрике это нужно, несмотря на опасность.

– Это вы скажете себе, если она не вернется? – равнодушно поинтересовался он.

– Не знаю, – пожала плечами Кейн. – Наверное, да. Я скажу, что ей это было нужно. И нам тоже. Эрика была права, мы не можем знать, сколько у вас времени. Я не хочу тратить его на поиски координат.

Атрес достал небольшой сигнальный медиатор, посветил в небо, чтобы вызвать небесный экипаж, и только после того ответил:

– Если она действительно приведет нас к правильным координатам.

– Эрика не сможет вернуться из Грандвейв без нас. И я не верю, что она готова покончить с собой.

– С собой – нет. С вами – возможно.

– Атрес, вы бы видели дверь в мою квартиру. Поверьте, если бы Эрика хотела от меня избавиться, есть и более простые способы.

– Люди не всегда руководствуются логикой.

Он был прав, разумеется, Кейн нечего было возразить ему в ответ, и все же она действительно не верила, что Эрика хотела бы ее убить.

Унизить – да, сделать больно – скорее всего, но не убить.

Наверное, просто убить для Эрики было бы слишком просто.

От этой мысли Кейн становилось не по себе.

– Что бы вы сделали на ее месте? – спросила она. – Если бы оказались в той же ситуации, что и Эрика.

– Если бы вы отказались спасать моего отца? – равнодушно спросил он, словно вопрос совсем не казался ему странным.

– Не можете представить? Вы ненавидели бы меня? Винили бы?

– Маловероятно.

Атрес выглядел абсолютно бесстрастно, и казалось абсурдным думать, что он вообще способен был на ненависть.

– Я иногда завидую вам, – призналась Кейн. – Смотрю на вас и думаю, что вы выше этого – страха, ненависти, вины, боли. Я бы так хотела.

– Я не имею привычки давать волю чувствам, – абсолютно спокойно ответил он. – Вам такое не подходит.

Пожалуй, он был прав. Кейн действительно хотела бы уметь жить как он – не сомневаясь и не рассуждая, не виня себя ни в чем. Но она не согласилась бы поменяться с ним местами.

– Поверьте, это не мешает мне завидовать.

Рядом с ними, наконец, опустилось воздушное каноэ, и Атрес первым поднялся наверх, подал ей руку. Кейн придержала юбку, чтобы не зацепиться за борт.

– Если вы хотите, мы можем поехать ко мне, обсудить, что потребуется сделать до отлета, – предложила Кейн, и это было странно – звать мужчину к себе ночью, и одновременно с тем знать, что Атрес поймет ее предложение правильно. Не увидит в нем двойного дна.