Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы

30 августа – Ще ходит по врачам, и везде и за все надо платить. Здоровье покатилось под откос. Живем на пенсию и гонорары, но гонорары не ахти какие. Это Хемингуэй за один только рассказ «В снегах Килиманджаро» мог прожить целый год. У нас таких килиманджар нет, и я согласен с криком Ильи Фонякова и написал упаднический стих с подачи его строки:

«Где слава, гонорары, тиражи?»
А молодость куда запропастилась?
Мы проскочили через рубежи,
Где и паслась когда-то божья милость.
Чего добились мы? Чего?!
Нет ни признанья и ни денег,
Нет ничего…
Лишь старое пальто
На плечи давит, как священник.
Свет гаснет где-то за углом.
И меркнет тусклое сознанье.
Кругом ни отклика, а в горле ком
И рядом волчье завыванье…

И откуда этот пессимизм? Вроде бы, не так уж и все плохо. Не так много писателей, за спиной которых 17 книг. И тем не менее: «Откуда у парня испанская грусть?» Написал строки, облегчил душу, и все покатилось дальше. На глаза попался Кандинский, и сразу: а не написать ли книгу о художниках? Странно устроена моя голова, все идеи и придумки!

2 сентября – открыл утром «Независимую газету» («Независьку», как некоторые говорят уничижительно), а там заголовочек «Россия. Осень. Царство террора». Взорванные террористами самолеты, взрыв в метро «Рижская», захват школы в Беслане… Прямой призыв президента «мочить в сортире» обернулся морем крови ни в чем не повинных людей. Непрофессионалы во власти – это бедствие для народа. Но не буду превращать дневник в криминальную хронику.

Был на Пятницкой по одним делам, зашел на «Маяк» и незапланированно дал интервью на полчаса по поводу «Культовых имен». А в голове уже крутятся «Культовые имена-2», как будто я в силах воплотить все задуманное…

5 сентября – трижды ездил на Международную книжную ярмарку на ВДНХ, и каждый раз подписывал свои книги. Повстречал Рейна, Женя только что приехал из Бухареста и сказал, что там в русском магазине я – самый популярный автор. Придумал и сказал приятность? Кто-то затащил меня в павильон на презентацию книги Самухиной (дама из Питера) «Камасутра для офиса: практическое пособие» с фотоснимками: любовь на рабочем столе (вот уж, действительно, дожили после распада пуританского СССР!). Автор книги сообщила в своем выступлении, что создала целый Институт соитологии.

Дернули выступить и меня: я говорил о сексе с юмором и сорвал аплодисменты…

А что кроме ярмарки? Занимался Кандинским, в «Алефе» вышел Михаил Гершензон – «Интеллектуал из Кишинева» (потом он вошел в книгу «Золотые перья» – 01.08.2019). Мэйлэх Иосифович был разносторонне образованный литератор и философ. Ему повезло: после революции он избежал расстрела. Его не тронули, и он умер своею смертью. На похоронах Гершензона какой-то комиссар в кожанке сказал, что хотя Гершензон был «не наш», все же пролетариат чтит память этого «пережитка буржуазной культуры».

Итак, напечатан был Гершензон, а я писал уже о Василии Кандинском.

9 сентября – в какие только не приглашают ТВ-программы, 6-го – шоу «Что хочет женщина» с ведущей Еленой Яковлевой, «интердевочкой». Выступил, что-то комментировал и получил денежку в конверте. Ну, а сегодня вернулся к теме женщин и написал сходу текст о Любови Дельмас, певице, в которую влюбился великий поэт. Для всех Дельмас была «рыженькая и некрасивая», а Блок увидел ее иначе, и «зубов жемчужный ряд», и «певучий стан», и «хищную силу прекрасных рук». Короче, Блок влюбился, как гимназист.

И кровь бросается в ланиты.
И слезы счастья душат грудь
Перед явленьем Карменситы.

«О, как блаженно и глупо – давно не было ничего подобного. Ничего не понимаю», – записывал Блок в период увлечения Любовью Дельмас. «Все поет, поет».

12 сентября – настроение паршивое. Начитался прессы о Беслане, о России, о Путине. Непрофессионалы и коррупционеры. Доведут Россию до ручки, и скукожится Русь до какого-то Рязанского княжества… Нет, лучше не читать, а рассматривать цветные пятна и причудливые линии на полотнах Кандинского, которого, кстати, довел до 32 страниц.

19 сентября – звонил Эдик из Парижа: «А что у тебя там еще в типографии?» Смешной вопрос. До типографии рукописи еще надо доползти.

15-го подписывал книги в Доме книги на Арбате. Покупают, но слабо. Для памяти записываю продажные цены: «Московский кален192 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные дарь» – 172 руб., «Поцелуи» – 147, «Культовые имена» – 137, «Принцессы» – 131, «Клуб 1932» – 65 (для сравнения, как растут цены, – «Огни эмиграции» в 2019-м продаются по 690 ре).