Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

27 мая — день 16-й, последний. Отъезд из Парижа и прилет в Москву. Проснулись от заливчатого пения птичек в саду за окном… сборы, и Эдо кое-что подсортировал нам в дорогу и на первое время скудного московского житья, от кофе до сыра. В аэропорту попрощались с гостеприимным, но уставшим от нас хозяином (ну, и мы от него — все по жизни). Самолет Эйр Франс взлетел в 17.32. Летели три часа с минутами. Встретил нас Сергей и быстро домчал на машине до дома да еще две сумки поднял на 4-й этаж. Уважил профессора-джапан из Иокагамы.

Вошли в квартиру — горячей воды нет, отключили, а потом отключили свет. Авария? Отдых и сибаритство кончились, начались суровые будни на родине. Работа, суета, преодоление все время возникающих трудностей…

31 мая — первые дни после Парижья. Горячей воды нет — отключили, вырубилось электричество. Ще в панике из-за холодильника, а как там продукты. Я отринул быт и с головой нырнул в омут работы. Печатал парижские заметки, потом занялся парижским фотоальбомом и разбирал ворох скопившейся прессы. В мое отсутствие в «Вечорке» вышел Леонид Мартынов. Но для книги надо его обязательно расширить.

В майском номере журнала «Алеф» впервые мой материал дан первым — «Клезмер на маленькой скрипке играет». Текст для меня необычный, и поэтому имеет смысл привести его полностью. Сначала врезка:

«Случайно в середине марта я попал на московский концерт Пурим-фест-шоу «Лехаим!». Случайно — «случай, вообще, Бог!» — говорил Анатоль Франс. И первый парадокс: где проходил концерт? В Театре содружества актеров Таганки — в самом логове русских ура-патриотов. Второй парадокс — идиш. С детства помнил два слова: цудрейтер и шлимазл. И вся жизнь советского периода текла между буйным сумасшествием и тихими неудачами. А еще помню вздох соседки тети Аси: азохен вей. И все. Для евреев идиш — язык предков, бабушек и дедушек, живая и трепетная история народа. А еще музыка. Клезмер, который переживает ныне настоящий бум — и в США, и в Западной Европе. Явление клезмера народу.

Клезмер на маленькой скрипке играет…

Слушая клезмерскую музыку, неожиданно для себя попал в ласковый и грустный плен. От ее бесконечных повторов, то мажорных, то печальных, то громко кипящих, то затихающих вдали. От фидэле, то есть скрипочки, а она была не одна, а целых пять (а какой скрипичный класс показал Марк Ковнацкий!). Скрипки пели так, что хотелось смеяться от радости и плакать от горя одновременно. Я сидел на концерте и ловил вибрации. Музыкальный кайф. Клезмер вонзался в самое сердце.

«Господи, — подумал я, — ву ист дос геселэ, ву из ди штиб…» (где эта улица, где этот дом…), — почему я всю жизнь просидел в Москве и не побывал на родине евреев, создавших эту поистине божественную музыку, — где-нибудь в Пшисихе, в Руменье, Лемберге…».

Я открыл для себя клезмер. До этого только слышал Леонида Утесова с его дядей Элей и сестер Берри. Теперь мой кумир — капелла Мерлина Шеперда. Он — музыкальный экс-директор шекспировского театра «Глобус», энтузиаст высшей марки, душа интернациональной музыкальной группы. Он потрясающий дирижер и — простите за эпитеты! — гениальный исполнитель на кларнете, на бас-кларнете и саксе. Пластичный до невероятия. И рядом с ним «боевая подруга» — Полина Шеперд из Брайтона (родом из Казани).

Концерт доставил истинное удовольствие. Не только я, но и весь зал, захваченный клезмером, начинал «зинген лидер» (петь песни). Бить в ладоши. Стучать ногами. Экстазировать каждый на свой лад. Прекрасно выступили солисты: 80-летний Аркадий Гендлер и его молодые коллеги (эстафета молодого поколения) — Псой Короленко, Анатолий Пинский, Ваня Жук и другие. Они исполняли разные песни. Печальные и жалобные. Задорные и смешные. Одна только песня про «машке» (водку) чего стоит!

И слова, и исполнители, и музыканты, и сам клезмер — все это вихрь, самум, кружение, верчение, трясение, ветер с восторгом пополам. Удивительная энергетика. Жизненная сила, которая помогает еврейскому народу преодолеть все невзгоды и выстоять, несмотря на любые трудности. Хочешь — не хочешь, но эта энергетика заряжает любого. И вот уже я не «поэт интерн бет» — не сочинитель из-под кровати, а человек, который пританцовывает, прихлопывает, взбудораженный и вспененный, в кругу всех. Как поется в песенке «Йидэле мит фидэле» («Еврей со скрипкой») в переводе с идиш:

Смеется рыжий Арье
С Йидлом-скрипачом.
Йидэле со скрипкой,
У Арье — контрабас,
И вся-то жизнь их — песенка
О чем? О всех нас.
Так им ли быть в печали?
Зайт фрэйлах! В добрый час…

Отслушав, отхлопав, отдышавшись, кто-то сказал: «Не знал, что так весело быть евреем! Это просто здорово!» Возможно, кто-то сходу стал собирать чемоданы. Лично я остаюсь в Москве. Здесь мой Иордан. Но отныне клезмер и идиш — мои новые друзья. Лехаим!..

* * *