Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

«Поспели вишни в саду у дяди Вани…»
И тетя Груня счастием полна.
А у меня стоит лишь книжка в плане
И неизвестно, выйдет ли она…

Был в Доме книги на Арбате, и знакомая продавец-консультант сказала мне: «Вас читают — у вас все интересно».

29 сентября — звонил во Французский культурный центр, хотел организовать там презентацию книги о западных писателях, тем более что много французов. «Вы говорите по-французски? По-английски?..» А я в языках ни бум-бум, как сундук. Извиняйте дядьку! Так же и с иностранной библиотекой: «Присылайте свои предложения по электронной почте». А я с компьютером не в дружбе. Отсталый, дремучий человек и непонятно, как еще держусь на поверхности…

2 октября — умер знаменитый политический карикатурист Борис Ефимов, брат Михаила Кольцова. 108 лет — рекордсмен-долгожитель: за себя и расстрелянного брата. Как жил в последние годы, как мучился?

9 октября — ездил за авторским экземплярами «Золотые перья», а потом еще на Савеловский за вышедшим «Алефом» и гонораром.

В журнале опубликована Римма Казакова. Из «Алефа» она потом перекочевала в книгу «Опасная профессия: писатель» (2013) — «Орлеанская дева российской поэзии». Соревновалась с Беллой Ахмадулиной, но проиграла в известности, красоте и таланте. И все же писала хорошие стихи про горемычную жизнь:

Читающая публика читает,
Болтающая публика болтает,
Торгующая публика торгует,
Ворующая публика ворует…

И страдала и за свою судьбу, и за судьбу Союза писателей Москвы, который возглавляла. «Деньги, деньги, / Дребеденьги! — / Цель и суть твоей души». У меня с Риммой Федоровной были непростые личные отношения.

18 октября — в субботу по «Эхо Москвы» истерика по поводу кризиса. Сначала эксперты, потом народ. «Будь что будет!..» «А я и впроголодь проживу». «Сильные выживают, слабые погибают…» «Никакой надежды на государство. В магазинах ажиотаж, скупают все на случай голода, вплоть до люстр (голод в прекрасном свете?). На помощь евреям пришла синагога, и нам доставили «заказ»: две курицы, подсолнечное масло, сахарный песок. Я глубоко вздохнул и подумал: «Всякое даяние есть благо».

Вечером в зал «Творчество». Привезли «Золотые перья» по 200 ре. Кто-то подошел и пустил слезу: нет денег, не могу купить. Я вынул 200 рублей и купил просящей книгу. Надо тоже делать благо.

На следующий день видел в «Москве» на Тверской «Золотые перья» по 370 р. Подарил книги бывшим своим «начальникам» по «ВК» и «ВМ», ныне «сосланным» в «Журналист». Поблагодарили, но чувствуется скрытая зависть. А я продолжал пахоту и молотьбу: вникал в дневники академика Вернадского, критика Полонского, печатал про Пуччини, потом взялся за Ростислава Плятта. Предложил Вайсману издать в Гидрометцентре книгу о погоде на каждый день с пейзажно-природными стихами. Позднее придумал название «Погода и слово».

8 ноября — в «МП» на странице «Книги в Москве» ждал давно отданных Тургенева, Альбера Камю и Кантемира, а вышел Петров-Водкин с купанием красного коня. В дайджесте — Ираклий Андроников. И допечатал К.Р. — 12 стр. А в «Вечорке» о книгах почти не пишут: литература в изгнании…

23 ноября — допечатал Эдгара По — 12 стр. Nevermore — это приговор во всех столетиях и странах. В переводе Михаила Зенкевича:

Только приоткрыл я ставни — вышел Ворон стародавний,
оправляя траур оперенья своего;
Без поклона, важно, гордо, выступил он чинно, твердо:
С видом леди или лорда у порога моего,
Над дверьми на бюст Паллады у порога моего
Сел — и больше ничего…

Поэма длинная и страшноватая, ибо крикнул Ворон: Nevermore!

Никогда! — всем надеждам, иллюзиям и ожиданиям… Эдгар Аллан По (1809–1849) — поэт и новеллист с драматической судьбой.

25 ноября — Еженедельник «Москвичка» реализовал идею: интервью-прогулку с известным писателем — на машине с корреспондентом Марией Егоровой и фотокором. По воспоминательным местам: Волхонка, где жил в первые годы, роддом им. Грауэрмана, где родился, а напротив Дом книги, где лежат на прилавках мои писания и где их не раз представлял читающей публике. Далее ЦДЛ, членом которого являюсь, и Полянка, где книжный магазин «Молодая гвардия», а до возникновения новых высотных зданий, в конце 50-х начал свою трудовую деятельность в зачуханной конторе Мосхлебторга. Выходили из машины, и я вел рассказ, фотокор делал снимки. Поездка-интервью длилась два часа.

Поздравлял Гришу П. с днем рождения, спросил, какие новости? Ответил: вчера был в бане. Живут же люди: ходят в баню, не пишут книг, не дают интервью. Покой и благоденствие…