Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

28 февраля — последний день зимы. И что? Быт, печатанье, приобретение авиабилетов на вояж в Германию. И вовсю двигаю книгу о поцелуях. Естественно, без Маяковского никак: из трагедии «Владимир Маяковский» (1913):

«Господи! — заплакал человек, —
Никогда не думал, что я так устану.
Надо повеситься!»
И пока висел он, гадкий, жаленький, —
В будуарах женщины
— фабрики без дыма и труб —
Миллионами выделывали поцелуи, —
Всякие, большие, маленькие, —
Мясистыми рычагами шлепающих губ…

Совсем иное восприятие у Игоря Северянина: «Жизнь — от поцелуя, жизнь — до поцелуя. / Вечное забвение не дает мне жить…» И он же:

Ловите женщин, теряйте мысли…
Счет поцелуям — пойди, исчисли!..

Ще ходила в логово патриотов, в издательство «Алгоритм», где готовится Щекина книга. Там ей укоризненно сказали: «Видели вашего мужа по ТВ, все о западных актрисах рассказывает…» Я был бы рад рассказать об Орловой и Раневской, да телебосы не дают. А газеты берут, и печатал про Надежду Мандельштам.

2 марта — 71 год! Утешал себя дневниковыми выдержками. Корней Чуковский писал: «Позади каторжная, очень неумелая, неудачливая жизнь, 50-летняя лямка, тысяча провалов, ошибок и промахов…» Как строго судил себя Корней Иванович. Запись Бунина от 23 октября 1912 года: «Страшный день: мне 72!..»

Спустя годы пишу: «Сегодня мне уже 82 года, и с этой вершины кажется, что 71 год — не так уж и много. Я бы с удовольствием поменял бы 82 на 71. Но не меняют!..» (26 мая 2014)

Ну, а 2 марта 2003 года у нас в гостях были «три девушки» — Лена Толкачева, ее подруга Светлана Моисеева и Люда Варламова. Пили вино «Калипсо», ели кулебяку (шедевр Ще) и говорили о книгах.

И еще раз к Чуковскому. В 70 лет он задавал в дневнике вопрос: «Были ли у меня друзья? Были… Но сейчас ни одного человека, чье присутствие было бы мне нужно и дорого. Я как на другой планете — и мне даже страшно, что я еще живу…»

Художник Константин Сомов, певец куртуазного века, где загадочно улыбались маркизы и взрывались фейерверки, писал о себе 21 ноября 1930 года: «А мне на днях, увы, стукнет 61. Возмутительно бежит время. Ведь того и гляди 70! Не могу помириться со старостью, все мои мысли и чувства не старческие. Не запасся до сих пор никакой философией и, пуще того, религией, чтобы мудро переносить эти годы. Или, может быть, так и надо, насиловать старость — забывать ее и идти вперед».

Ладно, оставим Сомова и вернемся к Ю. Б. Куча поздравительных звонков. Удивил Анисим: «Рад, что ты есть, с тобою светлее…» Неужели излучаю свет?..

7 марта — был подпольным, стал официальным писателем. 6 марта Римма Казакова вручила мне билет члена Союза писателей Москвы (Союз писателей России — правый, то бишь патриотический, Союз Москвы — левый и более интеллектуальный…)

И опять о Серебряном веке. Долинская: «Вы хотите просто книжку с текстом, а я хочу книгу с уникальными иллюстрациями». И покупает слайды по 150 долларов. Отсвет «Газпрома» в «Садах любви». И обе книги с богатым декором так и не вышли…

Еще одна панама: фонд ТРИТЭ в Малом Козихинском — вотчина Никиты Михалкова. Отдал свои книги, получил соответствующие комплименты, а в итоге ноль. Пустые хлопоты… Порадовали лишь «Крестьянка» — там вышла Патрисия Каас — и в мартовском «Алефе» — Роза Люксембург. А тем временем для роскошного журнала «Династия» я начал сочинять про Марию-Антуанетту, супругу французского короля Людовика XVI, и оба были казнены во время французской революции.

Но это не все: в «Вечорке» вышел мой обзор «Март в российской истории». То есть по уши в работе, за что получил упрек от двоюродной сестры Веры: «Я просыпаюсь и не знаю, зачем?.. А тебе хорошо: у тебя творчество…» Ну, и кто виноват?!.. И почему-то в голову пришли строки Михаила Светлова:

Тихо по небу плывет
Месяц, как Спиноза одинокий.

Спиноза — это сильно!.. Жаль, что нет второго издания Луны, можно было бы многое вставить, продолжаю собирать лунную тему. Неугомонный собиратель…

13 марта — взвесились для истории: Ще — 78 килограмм, я — 79 килограмм. Многовато, но со временем сбросим (и как в воду глядел — 15 июля 2019).

Отдал в «Династию» королеву Марию-Антуанетту, приступил к принцессе Ди (Диане). В воображении кручусь среди коронованных особ, а реально хожу в магазин «Магнолию» за продуктами. Н-да…

12-го в «Вечорке» столкнулись два мнения: мое — «На книжном рынке правят бал детективы и боевики», и писателей-детективщиков Сергея и Анны Литвиновых — «Люди всегда будут любить авантюрно-приключенческие романы». И в этот же день ездил на книжную ярмарку на ВВЦ. Разговоры-переговоры-контракты. Любопытные были разговоры с издательством «Вече»: «Наши издания ниже вашего уровня…» Еще с каким-то изданием с мистическим названием «Каббала».