Нужна ли нам литература?

Наша современная литература не безъ основанія ведетъ свое начало отъ Пушкина. Пвецъ Евгенія Онгина и Бориса Годунова указалъ ей высшую задачу въ художественномъ воспроизведеніи дйствительности, содйствующемъ общественному самосознанію. Мы видли что въ Онгин эта дйствительность отразилась не одними вншними сторонами своими, но что поэтъ глубоко постигъ внутренній, нравственный недугъ русской жизни и раздлялъ съ обществомъ тайную скорбь. Чуткое соприкосновеніе съ этими нравственными недугами общества и сочувствіе скорбямъ его сдлалось удломъ послдующей литературы. Писатели слдовавшіе за Пушкинымъ продолжали дло своего учителя. Понимать духовную жизнь русскаго общества, длить съ нимъ его радости и горе, и въ особенности указывать больныя, пораженныя недугомъ явленія жизни – въ этомъ вся задача и все значеніе новой нашей литературы. Не говоря уже о Лермонтов и Гогол, у которыхъ скорбныя ноты приняли совершенно мрачный колоритъ, и позднйшая плеяда писателей обнаружили большую чуткость къ такъ-называемымъ болзненнымъ явленіямъ русскаго общества. Строгая художественность, сдлавшаяся отличительною чертой нашей беллетристики, обратилась къ анализу нашихъ нравственныхъ язвъ, къ діагностик тхъ ненормальныхъ явленій которыя продолжали обнаруживаться въ жизни нашихъ образованныхъ классовъ. На этомъ отрицательномъ отношеніи къ нашимъ типамъ и нашему общественному складу сошлись, кром гр. Л. Н. Толстаго, самыя крупныя литературныя дарованія сороковыхъ и пятидесятыхъ годовъ. У г. Тургенева это отрицаніе русской жизни пришло къ анализу нравственнаго безсилія и безволія, которымъ поражены были лучшіе, наиболе симпатичные русскіе люди поколнія сороковыхъ годовъ (Рудины, Лаврецкіе и пр.) Г. Гончаровъ въ лиц Обломова показалъ какимъ образомъ человчнйшіе задатки души парализуются привычками лниваго барства, составлявшими достояніе нашего крпостнаго склада. Г. Писемскій осмялъ множество живыхъ чисто-русскихъ типовъ, которые онъ бралъ сначала, подобно Гоголю, въ условіяхъ и обстановк двухъ господствующихъ сторонъ нашей дореформенной жизни, – чиновничества и крпостничества, – а въ послднее время показалъ отрицательную сторону новаго движенія, уклонившагося отъ своего цивилизующаго пути. Въ то же время гр. Л. Н. Толстой съ необыкновенною силой таланта изобразилъ положительныя явленія русской жизни, которыя онъ нашелъ преимущественно въ боле глубокихъ общественныхъ слояхъ, не переболвшихъ недугомъ и вн привитой образованности.

Гг. Тургеневъ, Гончаровъ, Писемскій и гр. Л. Н. Толстой завершили собою извстный литературный періодъ, подобно тому какъ освобожденіе крестьянъ завершило огромный періодъ въ исторіи нашей общественности. Весь этотъ нын уже завершенный періодъ, начавшійся въ литератур Пушкинымъ, можно назвать періодомъ борьбы общества со вншними стсненіями, стснявшими его самодятельность и отрывавшими его отъ идеаловъ, которые оно видло въ жизни свободнаго Запада и къ которымъ стремилось. Съ начала шестидесятыхъ годовъ, въ обществ начинается новая жизнь, въ литератур выступаютъ новыя силы.

Этимъ новымъ силамъ предстоитъ изобразить общество въ борьб съ самимъ собою, съ своею недостаточною состоятельностью къ воспріятію новыхъ началъ. Беллетристика уже откликнулась на эту задачу, и плеяда молодыхъ дарованій съ честью продолжаетъ служеніе общественному самосознанію.

Этотъ небольшой общій обзоръ позднйшихъ судебъ нашей литературы мы сочли необходимымъ для того чтобы показать насколько лицемрны увренія петербургскаго журнализма будто такъ называемая художественная литература, начавшаяся Пушкинымъ, послдовательно развитая Лермонтовымъ, Гоголемъ, беллетристами сороковыхъ годовъ съ г. Тургеневымъ во глав и наконецъ современными молодыми дарованіями, – будто бы эта литература, не безъ ироніи называемая художественною, держалась въ сторон отъ общественныхъ задачъ и въ настоящее время исчерпала свое призваніе. Мы видимъ что, напротивъ того, начиняя съ Пушкина, эта литература постоянно находилась очень близко къ общественнымъ интересамъ, и служеніе ея было столько же гражданское сколько художественное. Мы видимъ кром того что съ поворотомъ въ нашей общественной жизни задача ея не только не упразднилась, не получила новое значеніе – содйствовать нашему самосознанію и воспитанію изображеніемъ общества въ борьб съ самимъ собою, со своими внутренними недугами. Сомнваться въ значеніи этой задачи могутъ только т которые подобно г. Пыпину способны смяться надъ Гоголемъ за предпочтеніе отдаваемое имъ Мертвымъ душамъ предъ журнальными статьями, и ищутъ въ литератур не широкаго художественнаго изображенія всхъ сторонъ общественной жизни, а кисло-сладкаго либеральничанья на газетныя темы.