Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

Лю Синь проснулся, ощущая на себе чей-то вес. Проморгавшись, он опустил глаза и тут же наткнулся на лохматую макушку. Тан Цзэмин, одетый только во внутренний халат, мирно посапывал у него на груди, обхватив за пояс руками.

Тихо рассмеявшись, Лю Синь потрепал мальчика по голове, и тот мгновенно вскинулся, садясь на постели и растерянно глядя на него.

– Я…

Лю Синь улыбнулся и тоже привстал, оглядывая его заспанное лицо.

Не удержавшись, он шутливо ущипнул мальчика за щеку:

– Все в порядке, ты можешь иногда приходить ко мне, если боишься или не хочешь спать один, я все понимаю.

Тан Цзэмин смотрел на него и не знал, как сказать, что ночью проснулся от полузадушенного крика, после чего до рассвета успокаивал юношу, пока тот судорожно цеплялся за одеяло, словно пытаясь разорвать его в клочья. Не найдя слов, Тан Цзэмин просто кивнул и опустил голову.

– Когда я был твоего возраста, мне приходилось делить комнату с несколькими детьми, в результате чего я никогда не мог выспаться. Иметь свою комнату и в самом деле неплохо. В будущем, когда у нас появится свой дом, мы обязательно выделим тебе большую просторную спальню со всем необходимым, обещаю, – погладил его по волосам парень, вставая с постели.

Тан Цзэмин вскинулся, смотря ему в спину:

– Ифу, ты спал с другими детьми?

Рассмеявшись, Лю Синь обернулся, завязывая халат:

– Там, где я рос, места было немного, так что… мы уживались как могли. Когда я стал старше и у меня появилась возможность жить самостоятельно, пришлось переучиваться. Поначалу было одиноко, но со временем я привык.

Тан Цзэмин опустил голову, поворачиваясь спиной к юноше, чтобы тот мог заплести ему волосы. Чувствуя прикосновения к своей голове, он прикрыл глаза и признался:

– Мне в самом деле одиноко ночью. Я постоянно вспоминаю те дни в Цайцюнь без тебя.

Лю Синь свел брови, чувствуя укол в груди, который проник, кажется, до самого сердца.

Мне все равно, мне все равно, мне все равно.

Если бы можно было вернуться в тот миг, он бы отвесил себе знатную оплеуху за эти слова. И дело даже не в том, чтобы отстраниться от главного героя и избежать гибели всего мира, прожить остаток жизни спокойно, а в том, кем стал для него Тан Цзэмин.

Смог бы Лю Синь пройти мимо сейчас? Как?

Он заботился об этом мальчике не только потому, что тот мог стать бедствием для всего света, но и потому, что искренне привязался к нему. Даже не знай Лю Синь, кем вырастет Тан Цзэмин, и сложись судьба так, что они бы просто встретились, юноша все равно бы принял его. Одна только мысль о том, что он тогда мог пройти мимо, до сих пор томила душу тоской.

Скажи ему кто-то еще год назад, что он будет позволять виться кому-то вокруг себя; заботиться о ком то, кроме себя, тратить деньги, время и силы, – в лучшем случае Лю Синь оторвал бы взгляд от книги, окинул собеседника красноречивым взглядом, говорящим «вам пора посетить врача», а потом бы перелистнул страницу и забыл об этом разговоре, едва дочитав абзац до конца.

Судьба действительно странная штука. Пройди он на минуту раньше или позже – где был бы сейчас? Что бы стало со всеми ними?

– Как волны, подобные небу, будь со мной, где бы я ни был… – отстраненно шепнул Лю Синь. Тан Цзэмин перехватил его теплую руку и чуть сжал, все так же сидя к нему спиной.

Оглядываясь назад сейчас, юноша понял, как изменился за этот год. Не привыкший заботиться ни о ком, кроме себя, и уже свыкшийся с тем, что у него никогда не будет семьи, он вдруг обрел ее и почувствовал себя наконец-то живым, впервые за долгое время. Лю Синь и в самом деле раздумывал, что Ю, предложи ему кто сейчас вернуться в тот мир, он бы отмахнулся от этого шанса, как если бы ему предложили выйти на улицу в холод и дождь без зонта одному, а не остаться в уютном доме, где он чувствовал себя нужным. Сырость и зябкость проникала в его сердце, когда Лю Синь думал об этом, и внезапно для себя он осознал, что, как оказалось, все те годы чувствовал невыносимое одиночество и тоску, только здесь познав вкус к жизни.

Попав в этот мир, изначально он раздумывал, что согласен спокойно прожить остаток жизни до неминуемого конца, лишь бы оставаться подальше от бури, к которой не привык, не рассматривая даже возможность что-то изменить. И только с появлением в его жизни Тан Цзэмина уцепился за шанс именно жить, а не коротать дни в ожидании неизвестного, опустив руки и просто плывя по течению.

Закончив вплетать маленькую косичку с правой стороны в высокий хвост Тан Цзэмина, он провел по его волосам ладонью и отошел, собирая уже свои волосы и скрепляя заколкой передние пряди на затылке.

Выйдя в главный зал, Лю Синь улыбнулся, приветствуя вернувшегося Гу Юшэна, на что тот в ответ сухо кивнул и перевел взгляд на Тан Цзэмина, внимательно того оглядывая. Мальчик, вскользь посмотрев на Гу Юшэна, подошел ближе к Лю Синю и присел рядом с ним за стол.

За завтраком Сяо Вэнь объявил, что они выдвигаются в путь через две недели, и посоветовал всем запастись теплой одеждой и предметами первой необходимости.