Ныряльщица за жемчугом

Ясно одно – правды мне ни за что не скажут. Ни загадочный Юрий, ни тем более Золотой.

Но отступать было некуда. Я выложила все, что помнила о привычках и предпочтениях Изабель. Меня вежливо поблагодарили, велели больше ни о чем не беспокоиться и, конечно, забыть об этом разговоре.

А я никак не могла начать радоваться, что смогла наконец насолить своей заклятой подруге. Постоянно дурацкие мысли в голову лезли. Что прошло много лет. Что Изабель, в общем, не слишком виновата – кто в подростковом возрасте не творил глупостей? Опять же, меня тогда, в Токио, никто силком не волок за руль. И – если совсем честно – даже не случись той истории в Японии, меня все равно бы, наверно, не взяли в сборную.

Однако Золотой, когда я попробовала поделиться с ним своими сомнениями, резко меня оборвал:

– Ира, ты сделала свой выбор. И жалеть о нем поздно. Око за око. Тебя предали – ты не страдаешь молча, а отвечаешь тем же. Уверяю тебя, когда все свершится, твоя жизнь пойдет совсем по-другому. В твоем организме, в творчестве откроются такие резервы, о которых ты прежде даже не догадываешься!

– Но ее хотя бы не убьют? – уныло спросила я.

– Нет. Не убьют, – заверил Золотой. – Будет куда интересней.

И от этого его спокойного тона мне стало еще страшнее.

«С кого начать? – гадал Полуянов. – Со Стекловой? Или с Золотым пообщаться? В этот раз – лично мне?»

Оба варианта простыми не представлялись.

Визит к Ирине (подозреваемой номер один), считал журналист, не подготовлен и преждевременен.

А к Золотому, в его золоченый же особняк со рвом, не попасть.

Тогда журналист остановился на варианте номер три. Купил бутылку «Куантро» и отправился к всезнайкам Оле и Поле, в отдел светской хроники. Изложил проблему, попросил помочь.

Девчонки переглянулись.

– Ох и жаль ему эксклюзив отдавать, – покачала головой Оля.

– Но это ведь Димочка, – задушевно улыбнулась Поля. – Он наш друг, носит нам вкусняшки, «Куантро» не пожалел!

– Ладно, – вздохнула Оля. – Только, Полуянов, поклянись, что никому не скажешь!

И выдала: оказывается, помимо коттеджа в элитном поселке, у фотографа Золотого имеется квартира в Москве. У черта на рогах, в Бибирево, в панельной девятиэтажке.

– Да ну, – фыркнул в ответ Полуянов, – если у человека в крутом месте вилла, зачем ему Бибирево? Сдает, наверное, гад, и налогов не платит.

– А вот и нет! – триумфально улыбнулась Поля. – На вилле он с постоянной бабой живет, а в Бибирево временных водит. Раза три в неделю.

– Может, и адрес скажете? – с надеждой спросил Дима.

– Ну… если в буфет сгоняешь, закусочки к своему «Куантро» принесешь…

Так Полуянов стал обладателем секретного адресочка. И тем же вечером отправился в Бибирево.

Первым делом – как когда-то советовал ему опер Савельев – взялся отрабатывать жилой сектор, и сразу повезло. Дружелюбные выпивохи, что кучковались на лавочке у подъезда, Золотого прекрасно знали:

– А, жиртрест с восьмого? Мужик нормальный.

Выложили – всего-то в обмен на пару бутылок пенного – массу дополнительной информации. Что Золотой (хоть и богема), но малолеток, мальчиков или, упаси господь, каких-нибудь трансвеститов в квартиру свою не водит. Только теток. «Всегда все культурненько, без скандалов. И не задерживаются они у него. Утречком вывел, в такси посадил – и до свиданья. Уже вечером может с другой прийти».

– А что за тетки? – попытался навести мосты Полуянов. – Фотомодели?

– Ну, чтоб их фотомоделями назвать, нужно очень много водки выпить! – заржали мужики. – Золотой ведь – страшней войны! А бабы нынче меркантильные. Попробуй замани ту модель к толстяку, да в «однушку» панельную! Самые обычные овцы к нему ходят. Скромненькие такие, по возрасту – в районе тридцатника.

«Тоже, наверное, лапшу им вешал, как Надьке, что бесплатное портфолио сделает!» – хмыкнул про себя Дима и продолжил свой «допрос»:

– А Золотой еще и в «однушке» живет?

– Ага, да еще вся убитая! – с удовольствием сообщили ему. – Но зато на какой машине ездит! «Мерседес», новехонький! Ох и трясется над ним! У подъезда даже на пять минут не оставит – только в гараже!

– Деловой такой, – ухмыльнулся один из выпивох. – Даму привезет, у подъезда высадит. Пакеты ей вручит и говорит строго: «Квартира сорок два, давай там, хозяйничай. Я через двадцать минут вернусь, чтобы стол был накрыт».

Информация внушала оптимизм.

И дорожка, что вела от гаражей к дому (услужливые соседи Золотого показали), располагалась чрезвычайно удачно для первого знакомства – вдоль глухой стены, узенькая, под сенью деревьев. Лучшее место, где можно попросить закурить, – в том, конечно, случае, если ему повезет и фотограф сегодня приедет ночевать в Бибирево.