o 41e50fe5342ba7bb

конец'!1

Время вянуть цветам, облетать сережкам, всходить на башню.

Вешняя река, будь вся она из слез, А все не истечь Такой тоске.

Получилось больше всего похоже на «Знакомый дом, зеленый сад и неж — ный —

172

взгляд».

Перевод «Читать Мопассана в переводе — это все равно что читать «Евгения

Онегина» в пересказе Скабичевского» (Тарле, 261). Я вспомнил

об этом, когда поднялся крик против издания дайджестов

всемирной литературы, подменяющих великие подлинники итд

Кричали те, кто читал великие подлинники, конечно же, в

переводах. Бунин едва знал французский язык, Мопассана

ценил именно в переводе, а при столкновениях с полицией

тыкал себя в грудь и кричал: «Prix Nobel!» (В. Яновский, Поля

Елис.).

Перевод «Автор гораздо меньше думает о читателях, чем переводчик».

Потому что переводной текст самим фактом перевода повы-

шенно престижен: это средство иерархизации культуры, и

переводчик чувствует свою повышенную ответственность.

Перевод «Подражают, как хотят, переводят, как могут», формула Фета

(Катулл, с. IX).

Припек — переводческий термин, означающий неизбежный прирост объема

в переводе с любого языка на любой, даже с длинно- словного

русского на краткословный английский. У меня он меньше, чем

у других, от привычки к стихам. Мне пришлось переводить

одну биографию Плутарха взамен старого перевода — у меня

получилось на четверть короче прежнего. Цицерон при таком

переводе невольно превращается в Тацита. Шекспир в

равнострочных переводах тоже превращается в Тацита. А Поп, который и был Тацитом, отчаянно пустеет.

Перевод «...имея кормление от толмачного дела».

Перевод Реплики на вечере переводчиков. Первая сказала: «Мы переводим с

космического языка на космический, потому что Земля — это

культурный пласт Вселенной, но я волнуюсь, потому что у

других уже книги, а у меня еще нет». Ее прогнали

аплодисментами. Следующий пожурил, что не сумели пере-

вести с ее языка на свой, и начал: «Культура — суррогат экзи-

стенции, поэтому надо переводить не слова, а состояния...»

Переводчик «У всех переводчиков есть и настоящие, задушевные стихи, — кроме

настоящих переводчиков».

В суд меня вызывали пока один раз в жизниДело было так Я перевел басни Федра и

Бабрия Бабрия раньше никто не переводил, а Федра переводил известный Иван

Барков: два издания, второе в 1787. В городе Ярославле, на одном чердаке (именно

так) эта книжка 1787 г. попалась местному графоману, фамилии не помню. Он

рассудил, что такая старая книга могла сохраниться лишь в единственном эк-

земпляре и что такой ценный перевод необходимо довести до советского читателя

— конечно, отредактировав. У Баркова было написано: «Плешивой дал себе го- разду

апляуху, Хотев убить его куснувшу в темя муху» — он переделал «горазду» на

«огромну оплеуху». Свою переработку он послал в Академию наук с приложением

других своих сочинений: стихи, басни, теоретический трактат, поэма «Юдифь»,трагедия «Враги». Никакого ответа, но через полгода в издательстве Академии наук

выходит тот же Федр в переводе Гаспарова Понятно: переводчик познакомился с

его трудом и присвоил его плоды, иначе откуда он мог узнать о баснях Федра? Иск о

плагиате, доверенность на привлечение к суду по месту жительства Районный суд

был в замоскворецком переулке, вход через подворотню, тесные коридоры углами, 173

З А П И С И

и

в ы п и с к и