О бихевиоризме

Поведение – это достижение человека, и мы, кажется, лишаем человеческий организм того, что является его естественным долгом, когда вместо этого указываем на внешние источники его поведения. Мы не дегуманизируем его, мы его дегомункулизируем. Важнейший вопрос – автономия. Владеет ли человек своей судьбой или нет? На это часто указывают, утверждая, что научный анализ превращает человека из победителя в жертву. Но человек остается тем, кем он всегда был, и его самым выдающимся достижением было проектирование и строительство мира, который освободил его от ограничений и значительно расширил диапазон его возможностей.

Несомненно, он был беспечен. В XIX веке бесчеловечность человека по отношению к своему роду пришла из промышленной революции – выплата заработной платы голодающей рабочей силе, например, пренебрегала серьезными побочными эффектами. Считается, что Маркс описал это под влиянием более ранних писателей-романтиков. Шиллер, например, писал: «…Наслаждение отделилось от работы, средство – от цели, усилие – от награды. Вечно прикованный к отдельному малому обломку целого, человек сам становится обломком; слыша вечно однообразный шум колеса, которое он приводит в движение, человек не способен развить гармонию своего существа…»[43] Другими словами, труд больше не имел подкрепляющих последствий, вызывающих состояние радости; условия поддерживали очень узкий репертуар; у человека не было возможности приобрести большую часть поведения, на которое он был способен.

Сегодня все больше внимания привлекают другие побочные эффекты. Человек продолжает создавать машины, которые дегуманизируют его, лишая поведения, способствующего его положению как личности, но он также размножается с опасной скоростью, истощая мировые ресурсы, загрязняя окружающую среду и не делая практически ничего, чтобы снять угрозу ядерного холокоста. Тем не менее, если позиция, которую я здесь изложил, верна, он может исправить эти ошибки и в то же время построить мир, в котором он будет чувствовать себя свободнее, чем когда-либо прежде, и добьется большего.

Он может сделать это только в том случае, если признает себя таким, какой он есть. Он не смог решить свои проблемы, потому что искал решения не в том месте. Исключительная роль окружающей среды открывает перспективы будущего гораздо более успешного человека, в котором он будет наиболее человечным и гуманным и в котором он будет умело управлять собой, потому что будет точно знать себя.

Считается, что наука о поведении дегуманизирует человека, потому что она носит редукционистский характер. Говорят, что она имеет дело с одним видом фактов, как если бы это был другой вид – как это делает, например, физиологическая психология. Но бихевиоризм не переходит от одной размерной системы к другой. Он просто предоставляет альтернативный отчет о тех же фактах. Он не сводит ощущения к телесным состояниям; он просто утверждает, что именно телесные состояния являются и всегда были тем, что ощущается. Он не сводит мыслительные процессы к поведению; он просто анализирует поведение, которое ранее объяснялось путем открытия мыслительных процессов. Он не сводит мораль к определенным особенностям социальной среды; он просто настаивает на том, что последние всегда были ответственны за моральное поведение.

Несмотря на это, может показаться, что в традиционных формулировках чего-то не хватает. Данная проблема не характерна для поведенческих наук. Подержите листок бумаги над пламенем свечи, и он будет «объят пламенем». Мы говорим об огне как о чем-то, что обнимает, а затем властвует. Когда мы останавливаем горение, мы говорим «погасить огонь», мы «гасим» его, заставляя исчезнуть. Эта метафора, вероятно, достаточно безобидна в обыденном разговоре, но она не особенно полезна для физика, и человек, привыкший тушить пожар, поливая его водой, будет недоволен, когда ему скажут, что вода просто остужает или притушает огонь. Охлаждение и затухание не звучат как гашение. Но было бы неправильно говорить, что процесс тушения был «сведен» к охлаждению и затуханию. Термин просто был переведен в термины, имеющие более широкое значение, и, как в аналогичных случаях в поведенческом анализе, то, что кажется отсутствующим, нельзя воспринимать всерьез, и это не оправдывает обвинения в редукционизме.

Бихевиоризм, пожалуй, можно назвать редукционистским, когда речь идет об общественных науках. Он сводит социальные процессы к поведению индивидов. Но это вряд ли можно назвать уменьшением роли индивида. Скорее напротив, это своего рода возвеличивание.