o c24ec28d571a6d65

помощник, посмотрев ему вслед, пошатнулся - «Святая Тереза» уже сильно кренилась на

бок.

Тео стояла на коленях, уронив голову на руки, вздрагивая от пушечных залпов. В открытые

ставни каюты были слышны крики умирающих людей, и треск корабельной обшивки.

- Сеньора Вискайно, - раздался тихий голос с порога. «Простите, я прервал вашу молитву».

Она подняла глаза и увидела прямо перед собой дуло пистолета.

- Так надо, - сказал твердо дон Мигель. Побледневшее лицо было искажено гримасой боли,

и Тео увидела, что его рука забинтована. «Чтобы спасти вас от позора , сеньора. Да простит

меня Бог, - он взвел курок, и Тео услышала знакомый, ледяной голос: «Только я решаю, что

делать с моими пленными, сеньор капитан».

Раздался выстрел, и дон Мигель, покачнувшись, упал лицом вперед - из разнесенного пулей

затылка хлестала кровь.

Ворон посмотрел на темноволосую женщину в шелковом платье, закрывшую лицо руками, и

велел, убирая пистолет: «Пойдемте, сеньора Вискайно. Вас ждет много, - он помедлил,

издевательски усмехнувшись, - приятных мгновений».

Женщина опустила смуглые, изящные, ладони и Ворон отступил , схватившись за косяк

двери – мерцающие, зеленые глаза посмотрели прямо на него и она нежно сказала:

«Здравствуйте, дядя Стивен».

Дэниел лежал, обняв рукой, тонкие плечи Марты и смотрел на костер. В джунглях что-то

потрескивало, пищало, наверху, в кронах деревьев шмыгали обезьяны. «Как там мой

попугай? - грустно вздохнул мальчик. «Когда увижу его теперь – и не знаю. Добраться бы до

Картахены, там мамочка, наверное, уже приехала».

Марта пошевелилась и вдруг, приподнявшись, простонала: «Кровь, кровь! Опять кровь!»

- Тихо, тихо, - ласково сказал Дэниел, - тихо, сестричка, все хорошо.

К вечеру того дня, когда он нашел Марту, дети встали на обрыве холма, и мальчик весело

проговорил: «Видишь, деревня. И большая, тут церковь даже есть. Сейчас у священника

переночуем и пойдем дальше».

Святой отец, - пожилой, седоволосый, - с подозрением посмотрел на детей и, вздохнув,

сказал: «Картахена отсюда еще в ста милях, и дорога опасная. Может быть, подождешь тут,

- обратился он к Дэниелу, - а я пошлю гонца туда, кого-то из индейцев?».

- Спасибо, святой отец, - вежливо ответил мальчик, - но наши родители будут волноваться,

мы с сестрой должны идти дальше.

Марта покраснела – мгновенно, жарко. Дэниел ненавидел такие мгновения. Сестра была не

похожа на здешних индейцев – они были приземистые и коротконогие, широкоплечие, с

медными лицами.

Марта была хрупкая, маленькая, стройная, легкая, как птичка, и совсем не напоминала их. У

нее были глаза цвета самой глубокой ночи и мягкие волосы – мама украшала их белыми

цветами. Она говорила, что подобрала Марту далеко на севере, на островах, сиротой.

- Это моя приемная сестра, - хмуро объяснил Дэниел.

- Хорошо, - коротко сказал священник. Их накормили и уложили спать в маленькой,

прохладной, - здесь, в предгорьях, ночами было зябко, комнатке.

Мальчик проснулся за полночь, и, пошарив рукой по кровати, замер – Марты рядом не было.

Он быстро оделся, и, нашарив кинжал, прислушался – из соседней комнаты доносились

сдавленные, отчаянные стоны. Он нажал на деревянную дверь – та не поддавалась.

Спокойно, холодно подумав, Дэниел подцепил острием кинжала ставни, и, открыв их,

выбрался во двор.

- Там, - понял он. Взобравшись на окно, он замер на мгновение, а потом, увидев в свете

луны залитое слезами лицо сестры, не колеблясь, вонзил кинжал в шею человека, что

прижимал ее своим телом к постели. Священник захрипел и Дэниел, сцепив, зубы, повернул

лезвие – несколько раз, слыша хруст позвонков. Он с усилием отбросил истекающее кровью

тело, и Марта, сдвинув ноги, прикрывшись, сжавшись в комочек, зарыдала – тихо, беззвучно.

Дэниел вынул кинжал, и, обняв сестру, неслышно спросил: «Все в порядке?».

- Он хотел, - Марта глотала ртом воздух, - он заставил..., Она вдруг наклонилась, и ее

стошнило на пол. «А потом сказал, что я индейская тварь, и что мы все только на одно

годны. Но он не успел, не успел, - она с ненавистью посмотрела на тело священника, и,

встав с кровати, натянув разорванное платье, - плюнула ему в лицо.

- Пошли, - мрачно сказал Дэниел, - теперь нам надо прятаться, пока не доберемся до

Картахены. С тех пор сестра каждую ночь просыпалась от кошмаров, и он сидел, укачивая

ее, борясь с усталостью, напевая ей мамины песни.

Марта, было, зевнула, успокаиваясь, но внезапно опять застыла: «Cessez le feu! Tenez!»-

сказала она незнакомым, металлическим голосом.

- Да вроде никто не стреляет, - недоуменно пробормотал Дэниел и почувствовал, как

захолодели у него кончики пальцев. «Я вспомнил, - пробормотал он. «Марта, я все

вспомнил! Его звали Арлунар! Он учил меня стрелять из лука!».

- Это был мой отец, - тем же, незнакомым голосом, проговорила сестра, и, повернув к нему

голову, - Дэниел вдруг испугался отражения огня в ее зрачках – добавила: «Он тут, Дэниел,

рядом с нами, я это чувствую».

Чуть зашелестели листья, устилающие землю, и с той стороны костра Дэниел увидел

желтые глаза ягуара.

Николас Кроу спешился и посмотрел на расстилающуюся перед ним синюю гладь моря.