О чем молчат выжившие

– Мы потом опомнились кое-как, я решила, уходить надо – так тут Ариша уперлась. Не пойду никуда, и все тут! А как я тогда?

Молчали долго. Маша сидела, опустив голову и разглядывая сложенные на коленях руки. В комнате тихо пела сумасшедшая Арина. Карась задумчиво крутил в пальцах алюминиевую вилку с гнутыми зубцами. Потом шумно завозился, достал из внутреннего кармана куртки свою гордость – затертый портсигар.

– Хозяйка, где тут у тебя покурить на воздухе можно?

Нормальных сигарет в станице не видели уже лет пятнадцать. И Карась таким богатством похвастаться не мог – в раритетном портсигаре были наверченные про запас самокрутки из газетной бумаги. Из чего делался табак, курильщики предпочитали не задумываться.

Карась с Васькой сидели на лавке, посматривая на едва светящееся окошко дачной кухни. Небо уже изрядно потемнело, зелень на его фоне казалась черной. Ветер усиливался, кроны деревьев раскачивались и шумели, как ночной прибой. За лавкой, в кустах смородины, стрекотали насекомые.

– Значит, так, – пробубнил Карась, прикуривая от свечки.

С наслаждением выдохнул вонючий дым, нагнулся и поставил бутылку-подсвечник на землю. Не прикрытый ладонью огонек рванулся и погас. Карась потянулся, хрустнув суставами, и продолжил уже громче:

– Чтоб без меня и сморкнуться не смел. А как скажу «Давай!» – на тебе та баба, что в комнате. Смотри, лопух, повежливее! Ничего ей не делай, следи только, чтоб под ногами не путалась.

Васёк ойкнул от неожиданности.

– Да как же?..

Карась посмотрел на него – один черт, в темноте лица уже не видно. Ветер уносил слова куда-то к забору, слышно было еле-еле.

– Не устраивает что-то?

– Они же хорошие, – выдал Васёк первое, что пришло в голову.

Карась усмехнулся.

– Ну и дурак ты. Не слушал, небось, что мадам эта говорила?

– Слушал!

– Ну, тогда вокруг посмотри и скажи-ка мне, странного не замечаешь?

Васёк совершенно серьезно огляделся по сторонам. В темени уже нельзя было рассмотреть не то что участок, а даже крыльцо.

– Не знаю…

– Сад, парник, водоколонка, – стал терпеливо перечислять Карась. – Туалет типа «сортир». В этом доме человек помер, Василий, тупая ты балбесина, Батькович. Помер, оставив двух баб, которые ничего тяжелее таза с бельем не поднимут. Спрашивается, могила где?

От таких умозаключений Васёк растерялся.

– Да где угодно, нет?

– А у тебя родня когда мерла, их тоже «куда угодно» девали? – со злостью спросил Карась. Затянулся и заговорил уже спокойнее: – А я тебе скажу, как дело было. Сколько раз такое видал. Преставился родственник дорогой, «да на кого ж ты нас оставил, кормилец единственный», и все дела. А тут еще время голодное, она сама сказала. Знаешь, на что, Васёк, люди с голодухи способны?..

Васёк сначала не понял. Карась объяснил подробнее. Несчастный парень подскочил и кинулся в кусты.

Карась позволил себе излишество – закурил вторую, пока напарник долго и мучительно расставался с содержимым желудка. Васёк вернулся из темноты весь дрожащий, присел на край лавочки.

– А ты что думал, мясо они не любят? Я б его тоже потом видеть не мог. Хотя… нет, на себя гадость этакую даже примерять противно. Вегетарианки сраные, – Карась зло сплюнул. – Но ты пока сиди. Обстановку прощупать надо. Пусть уж лучше в дружелюбном разговоре чего натреплет, чем опосля самим спрашивать.

Ваську трясло. А что случилось бы, не будь рядом такого сообразительного Карася? Могли ведь и в еду что-то подсыпать… а он все съел и не подумал. В который раз Васёк убедился, что без старшего товарища ему не жить.

Как вчера, в станице. Это Васёк был виноват, что их поймали. Не сообразил, не додумал. Да так бы и ждал, пока дружинники за ним придут, если б не Карась. Хорошо, что с собой взять согласился. Не бросил его, глупого, на произвол судьбы, и сразу все рассчитал и решил – в Красноармейский район идти нельзя, там схватят, да за воровство на первом же дереве обоих повесят. Пошли к городу. Собраться времени не было, провизии и патронов взять… Зато живы оба!

Карась докуривал вторую самокрутку. Смотрел, как медленно темнеет небо. Место хорошее, тихое. И дом есть, и хозяйство. Вокруг сплошная красота. Рай земной. И все – двум глупым бабам. Это им еще повезло, что Карась к ним в гости забрел. Он-то человек дельный. Вот если бы с умом обосноваться, да надолго в раю этом осесть… Уж Карась-то хозяйственный, он ничего не упустит!

В последний раз затянулся, потушил окурок о край лавки.

«Хозяин рая!»

Мысленно примерил должность, и аж потеплело в груди. А Маша – та, кажется, сообразительная бабища. Она потом все равно поймет, что так будет лучше. Главное – потолковать с ней как надо.

Ссыпая остатки табака в газетный пакетик, Карась все решал – верит он сам во всю эту историю? Сестры-людоедки, подумать только. Но звучит складно, выводы логичные. Где-то на равнине было раз – поймали женщину, которая троих своих детей самым младшим, четвертым, накормила. Людей и до того жрали, и после, но тот раз крепко в памяти засел, уж слишком мерзко. Все быть может. Время сейчас такое, темное…

* * *