О чем знает ветер

Капитан (против этого чина он отнюдь не возражал) велел шестерым взять дом в кольцо и ждать дальнейших указаний, а четверым остальным сделал знак войти. Сам он тоже переступил через порог. Подчиненные поспешили последовать его примеру. Я закрыла за ними дверь.

– Снимайте-ка плащи да береты, – скомандовала я, зная, что вспомогалы не подчинятся.

– Так кто еще в доме, помимо вас? – не отставал «капитан». Взгляд его уже скользил вверх по лестнице. Пространство освещалось только лампочкой, которую я впопыхах оставила гореть на кухне, да ночником в коридоре. Я надавила на выключатель, и свет от люстры залил всех присутствовавших.

– Там, наверху, мой шестилетний сынишка. Он спит. Пожалуйста, не шумите, а то проснется да раскапризничается. Еще моя свекровь да при ней прислуга – девчонка совсем. Доктор Смит в отлучке, в Дублине. Управляющий в сарае, кобылу караулит. С ним его старший сын. Хотя, может, сын спать пошел.

– Эти двое – управляющий с сыном – были в сарае, когда вы оттуда уходили?

– Да, капитан. Только я бутылочку виски оставила, чтоб не так тяжко им было ночь в сырости проводить. – Я улыбнулась заговорщицкой улыбкой.

– Мэм, вы американка? – встрял другой вспомогала. Лицо показалось знакомым. Точно: это он в Слайго витрину разбил.

– Угадали, – потупилась я. – Никак по-здешнему говорить не выучусь.

– Да на что он вам, говор здешний? Нету в нем ничего хорошего, – рассудил вспомогала.

– Довольно болтовни, – оборвал главарь. – Барретт и Росс – наверх. Уолтерс, со мной остаешься. Будем нижние комнаты осматривать.

– Осторожнее там, наверху, джентльмены, – промурлыкала я. – Свекровь у меня женщина с норовом, может и кочергой стукнуть.

У них сразу энтузиазма поубавилось. Пока они медлили на нижней ступени, я тоже медлила. За кем следом ходить – за главарем или за этим Уолтерсом? Насчет самообладания Бриджид у меня сомнений не было. Конечно, моя прапрабабка ни сама не потеряет голову от страха, ни Оэну расплакаться не даст. Да и Мэйв – бойкая девочка. Вслух я спросила:

– Принести вам чего-нибудь, капитан? Чаю или, может, бренди? Вы, наверно, продрогли?

– Не продрог. Пить ничего не буду.

Главарь пошел рыскать по комнатам. Я болталась рядом, несла какую-то дамскую чушь – уже и не помню, что конкретно говорила. Он не обращал на меня внимания. Заглянул в ванную, в кухню, и вдруг Уолтерс крикнул:

– А это еще что такое?

Ни жива ни мертва, я проследовала за главарем в приемную Томаса. Уолтерс таращился на распахнутые шкафчики и выдвинутые ящики.

Главарь оживился:

– Мэм?

– Да, капитан, – пискнула я.

– В доме прибрано, а здесь беспорядок. Отвечайте, кому лекарства потребовались?

Я рассмеялась:

– Кобыле, сэр, кому ж еще-то! Я лауданум искала. Доктор Смит, видите ли, прячет его – считает, я к нему пристрастилась. А мне вот отец, покойник, говорил, это средство на лошадей отлично действует. Главное – изловчиться, на язык лошади положить толику. Вот вы, капитан, когда-нибудь успокаивали лошадь лауданумом?

Главарь воззрился на меня, словно сомневаясь в моей адекватности.

– То-то и видно, что нет, капитан! Легко было отцу советовать – попробовал бы сам!

– Так вы нашли лауданум, мэм?

– Не нашла. Всё перерыла – нет как нет.

– Покажите-ка нам вашу кобылу.

– Конечно. Только шаль возьму.

Дыша через нос, чтобы унять сердцебиение, удерживая на губах улыбку и даже умудрившись растянуть ее пошире при появлении Барретта с Россом, я прошла в свою спальню. Барретт и Росс спускались по лестнице спокойно; я надеялась, что Оэна они не разбудили.

В спальне я повязалась крест-накрест шалью и сунула ноги в старые ботинки, зашнуровав их наскоро, кое-как. Я торопилась. Не хватало, чтобы вспомогалы вломились в сарай без меня. Нет, пускай их капитан (или в каком он там чине) увидит именно ту картину, которую я для него приготовила. А если контрабандисты не сумели толком спрятать оружие? Если они сами околачиваются где-то поблизости? Оставалось молиться, что это не так.

Снова пришлось шлепать через луг. Пятеро вспомогал держались ближе к аллее, вглядывались во мрак меж деревьев. Пятеро других остались следить за домом. Фонарь всё еще помигивал из дверного проема. Я нарочно оступилась, и главарь замедлил шаг, выставил локоть – мол, обопритесь. Я изобразила улыбку, благодарную и вместе с тем игривую.

– Вот так ночка выдалась, да, капитан? Будет что доктору Смиту порассказать! Ой! А может, жеребенок уж родился!

– Когда вы ждете доктора Смита, миссис…

– Галлахер, капитан. Завтра или послезавтра, думаю, доктор вернется. Когда фельдмаршал Френч занимал пост лорда-лейтенанта, доктор Смит ездил в Дублин гораздо чаще. Видите ли, покойный отец доктора Смита был очень дружен с фельдмаршалом Френчем и его супругой. А вы, капитан, знаете фельдмаршала Френча лично?

– Не имею такого удовольствия, миссис Галлахер, – последовал ответ.

По тону я поняла: главарь смягчился. Вряд ли Томас одобрил бы мою болтовню о связях отчима, но что мне было делать в заданных обстоятельствах? Вот я и рассудила: дружба с британским политиком, известным своей непримиримостью к повстанцам, сыграет мне на руку. И не ошиблась.