О чувстве, заключенном в вещах, и о магии

Симон Волхв думал, что летать – забава самая обыкновенная, наподобие занятий канатоходцев[121], а Светоний рассказывает, что Нерон сделал так, что повторилась судьба Икара[122]. Так что я лично утверждаю, что вначале существовала магия божественная (existere magiam divinam), которую человек без помощи божией едва ли понимает и дела с ней не имеет. Умолчал о ней Моисей, да и иные, кто Богу был мил (Deo chari), столько чудес совершившие без помощи какой бы то ни было науки природной, тогда как мир сотворённый подчинялся им прямо, раз были посланниками самого Бога! Кто верит, что существует Бог и о смертных вещах печётся, нелишне ему и в такие [дивные] дела верить.

Имеется магия природная, в качестве представления (notitia) о звёздах и врачебной науке, к которому добавляется знание предметов божественных, чтобы родилась вера (fiducia)[123] в том, кто добивается благосклонности этой науки. Имеется и магия дьявольская, силой которой многие благодаря искусству демоническому осуществляют чудесные дела перед людьми не особенно умными – такие и без всякого демона в местах, где полно народа, у уличного жулья, ловко владеющего руками, получаются[124]. Но эти дела – по части не науки, а хитроумия. Магия же природная занимает срединное положение[125], и тот, кто в ней упражняется с благоверным почтением к Творцу, нередко удостаивается чести подняться к сверхприродному и причаститься предметам божественным. А вот те, кто её употребляет во зло, расходуя на наведение порчи и изготовление ядов, бесясь ради забавы, те заслуживают, чтобы и с ними позабавился бес, и уволокли их на погибель – увидят вокруг себя, раз сами захотели, таких же, как и они, охотников до вещей порочных и ничтожных, [в Аду]. Такое заключение очень верно делает и святой Фома в книге о жребиях, опираясь на Августина[126].

Глава 6 Все науки и искусства служат природной магии, а некоторые из них особенно

Что ни совершают мудрецы, природе подражая или же ей оказывая содействие [своим] искусством, не только людям тёмным, но и всему человечеству доселе неизвестным, зовём мы магическим творением. Потому не только науки, о которых уже сказано выше, но и все иные, дают практическую основу для магии. Творением магическим было создание Архитом голубя, который, как и другие, [обыкновенные], голуби летал[127]. При дворе Фердинанда Австрийского один немец дивным искусством изготовил орла и муху, которые самостоятельно летали. Прежде чем искусство станет достоянием простого люда (vulgetur), всегда зовётся оно магией, когда же станет общедоступным, то является уже обыкновенной наукой. Когда изобретался аркебузный порох[128], книгопечатание и магнит, то были они предметами магическими или имеющими происхождение сверхъестественное (numine prae-eunte), тогда как нынче это искусства общедоступные, ибо узнали о них простые люди. Подобным же образом и звон колоколов, отмечающий календарное время, да и другие механические искусства, легко лишаются священного благоговения (venerationem), ведь воплощаются в предметах, зримо явленных и взорам людей самых простых. Предметы же, имеющие касательство к натурфилософии, астрологии и религии, опошляются крайне редко, потому-то люди в старину в них одних магию и вложили.

Глава 9 В трупах можно обнаружить чувство, а также о гниении их

Во многих разных явлениях мы явственно находим ошибочность этого обыденного представления – не все-де вещи чувствуют, ведь мёртвые тела, потому что зовутся мёртвыми, чувства лишены – тогда как мы видим, что свойства живого существа у мёртвых, пусть и в ограниченном размере, остаются. Так как для уяснения всего нашего учения это необходимо, перейду к доказательствам. Во-первых, обращу внимание, что у животных для смерти достаточно одного ухода прочь их дыхания, духа (spiritus), который находится в голове, а оттуда распространяется по нервам, наделяя чувством и присущим каждому члену особым движением всё тело животного. Даже если при этом не будет тело уничтожено, а останется в целостности, то всё равно животное погибнет. Смерть же для сущностей простых – это переход в иное бытие, как то: дыхания – в воздух, а воды – в землю или огонь, так как взаимоподобны, так что они, и только они, оставляют бытие своё, просто меняя форму.