О детях и прочей нечисти

Ажгдийдимидин устало трёт лицо руками и выглядит довольно растерянным.

— Я уже не знаю, что я знаю, — бормочет он, потом поднимает кислый взгляд на Азамата. — Попросишь?

Азамат подхватывается с места.

— Конечно, пойдёмте.

Я тоже вскакиваю поглазеть. Могли бы, вообще, догадаться, что Ажги — хян сам к богу не пойдёт, у него просто не хватит сил произнести все формулы вежливости, необходимые для такой просьбы.

Умукх обнаруживается в кают — компании, где его немного неуклюже пытается развлекать беседой Кир.

— Ну чего, полетим когда — нибудь? — спрашивает ребёнок, как только мы показываемся на горизонте.

— Вот как раз об этом и пришли поговорить, — сообщает Азамат, слегка кланяясь Умукху. — Не будете ли Вы так любезны, Умукх — хон, нам немного пособить? Ирлик — хон полагает, что Вам не составило бы труда справиться с такой проблемой… — он замолкает, заметив абсолютно сбитое с толку выражение лица Умукха.

— Лю — безны… по — со — бить… — шёпотом повторяет тот, усердно нахмурившись.

Азамат набирает воздуха, чтобы переформулировать попроще, но тем временем Умукх, видимо, распутывает кудель в голове и радостно отзывается:

— А, помочь надо, да? Ирлик сказал, что я могу помочь? Ну, говорите, чем, чем? — он только что не подпрыгивает от возбуждения.

— Да вот, понимаете, сила Старейшины очень плохо влияет на звездолёт, — как можно проще и немного медленнее отвечает Азамат. — Может быть, Вы могли бы как — то…

— М — м-м… — хмурится Умукх. — Да, Ирлик что — то такое говорил… Это надо понять, как работает звездолёт, да? Это ведь очень сложно, наверное…

Азамат делает такое лицо, как будто откусил половинку лимона.

— Ну, вообще, да, довольно сложно.

Старейшина рядом с ним сникает.

— А, подождите! — внезапно оживляется Умукх. — Можно по — другому. Я знаю как! — он соскакивает с дивана и пружинистой походкой подходит к Ажгдийдимидину, который ещё больше бледнеет и напрягается так, что даже выключенные экраны — иллюминаторы показывают сообщения об ошибках.

Умукх деловито оглядывает его с ног до головы, словно прикидывая соотношение роста и веса, потом берётся за одну из косичек у себя на голове и к некоторому нашему испугу выдёргивает её с корнем. Правда, ни мяса, ни крови на конце косички нет, только небольшое округлое утолщение. В руках Умукха косичка вдруг оживает, сглаживается и превращается в змейку — маленькую, толстенькую, перламутрово — белую с улыбающейся мордочкой. Наш Старейшина, кажется, покачивается. Даже Азамат решает на всякий случай придержать его за локоть.

— А что именно вы собираетесь делать? — интересуюсь я.

Умукх на секунду задумывается.

— Ой, это очень трудно объяснить. Но всё будет хорошо. Э — э, Ажгдийдимидин. давай руку.

— К — которую? — смятённо сипит духовник, не спеша ничего подавать.

Умукх хмурится и прикусывает губу.

— Л — левую!

Духовник неохотно поднимает левую руку.

Умукх кивает с видом человека, угадавшего сложное слово в кроссворде. Он цепко хватает духовника за руку и запускает свою змейку ему в рукав. Судя по бугоркам под тканью, она там сворачивается браслетом.

— Вот! — победоносно резюмирует Умукх. — Можем лететь.

Ажгдийдимидин осторожно, как будто приближаясь к клетке с тигром, оттягивает рукав, чтобы полюбоваться на перламутровый браслет. Теперь это совсем не похоже на живую змею, так, побрякушка.

— А… это… можно будет снять? — шепчет он.

Умукх ненадолго задумывается, так что нас слегка прошибает холодный пот.

— Да, — наконец сообщает он. — Когда прилетим, наверное. Она к тебе привыкнет и будет слушаться. Ахмад — хон, а скоро мы полетим? Мне очень интересно, я никогда в космосе не был…

— Сейчас ещё раз попробуем, — кивает Азамат, слегка подталкивая духовника ко мне и Киру, чтобы поддержали. — Надеюсь, теперь всё получится.

Он уходит на мостик, и действительно через пару минут мы отрываемся от земли, совершенно без толчков и качки, и постепенно начинаем забираться в облака.

Ажгдийдимидин жестами показывает, что хотел бы свалить отсюда на все четыре стороны, и Кир уводит его в каюту отдыхать после нервного потрясения.

Умукх стоит довольный, вложив руки в противоположные рукава, улыбается миру, демонстрируя монолитные пластины вместо зубов.

— Можете посмотреть в окно, как мы поднимаемся, — замечаю я, поудобнее перехватывая Алэка, пока он не дотянулся до тех самых косичек.

— О, отличная идея! — радуется Умукх и кидается к иллюминатору.

Некоторое время с его стороны доносятся только самодостаточные охи и ахи, потом он вдруг снова вспоминает обо мне и спрашивает:

— А как называются эти штуки?

Я кошусь на забортный пейзаж — мы только что выползли в верхнюю атмосферу.

— Облака?

— Ах, да, точно! — живо кивает он и немного смущается. — Пожалуйста, не говорите Ирлику, что я спрашивал, он мне это уже столько раз говорил, что теперь только злится.

— Не скажу, — обещаю я. — Но вообще он это зря, вы много слов знаете. Ещё внизу, в космопорту такие сложные слова говорили, помните?

Он смущается ещё больше.

— Это я нарочно к случаю выучил. Кстати! Вы обещали мне рассказать, почему у людей только четыре конечности!