О дьяволе и бродячих псах

Ричард знакомил Грейсона с добычей из местного оружейного магазина. Джеймсу было все равно, чем из похищенного арсенала он разделается с Лорканом. Он курил, и с каждой затяжкой глубже погружался в невеселую задумчивость. Руки все еще потряхивало от минувших событий. «Я ведь мог не успеть», – Джеймс с досадой стиснул челюсти, заново переживая нервный мандраж.

– Нам пора, – Люциус не отрывал взгляда от часов на запястье.

Джеймс не стал спрашивать, что именно иллюзионист там высчитывал. Если способности Люциуса помогут им одолеть Лоркана, то в гробу он видал все эти головоломки. Джеймс бросил хмурый взгляд на дверь за спиной. Люк понял его без слов:

– Они не придут за ней. Поверь мне.

– Почему я должен тебе верить?

– Потому что я еще ни разу не подвел, – решительно заявил Люциус и шепотом добавил, будто самому себе: – Мне каждый раз кажется, что ты сможешь доверять мне, но вот, ошибся. Снова.

Глава 19 Финальный акт

Кто-то гладил ее по волосам с материнской нежностью. Никогда еще касания не были такими ласковыми, бережными.

Кто-то гладил ее по волосам и тихо приговаривал: «Возвращайся в «Барнадетт». Я буду благодарен, если сегодня ты сумеешь спасти не одну жизнь».

Сначала пробудилась боль. Гадкая, давящая на виски и глаза. После – сознание.

Нина проснулась в номере, одетая в больничную рубаху. Она долго лежала в постели, отходя ото сна, и смотрела через окно на кусочек пасмурного неба. Сегодня оно было темно-серым и заметало окрестности снегом. Мир казался тихим, не ведавшим ужаса. Он говорил, что опасности нет, но Нина больше не верила.

Револьвер на прикроватной тумбочке стал паскудным напоминанием о последних двенадцати часах. При взгляде на него в голове медленно начал проясняться туман, рисуя события минувшей ночи все детальнее. Каждый новый штрих заставлял вздрагивать. Нина села в кровати, и ее накрыла ужасающая мысль – секунда, и она погибла бы от собственной руки. Страшнее, что этот выбор принадлежал не ей. Бледному демону.

Она отправилась в душ – избавиться от рубахи, смыть с себя эту ночь и недомогание. Вода расслабила ноющие мышцы и увлекла во все более удручающие размышления. Нина совсем пала духом. Лапы смерти тянулись к ней отовсюду, расставив костлявые капканы, а она выскользнула вновь. Сколько еще предстояло бегать от погибели, надеясь на счастливые случайности?

Нина протерла запотевшее зеркало и с опаской оценила свой изнуренный вид. На скуле краснела покрытая коркой ссадина, бровь разбита. Худоба делала лицо угловатым, болезненным, лишая чересчур заострившиеся черты привлекательности. Но больше Нина не видела – мягкий, успокаивающий голос заволок все мысли, отодвинув картину перед глазами на задний план. Он звал в «Барнадетт». В дом, от которого остались руины.

– Зачем? – спросила Нина в пустоту. И осознание вмиг настигло ее.

Завернутая в полотенце, она ринулась к окну. Ни демонов, ни машины. Ожидания подтвердились, появился ответ.

Затем, чтобы дать Лоркану бой.

– Я не буду этого делать! – скрещенными руками Грейсон демонстрировал решительный отказ.

Сгоревший особняк замело снегом. Обугленные стены в общем виде напоминали полуистлевший каркас некогда жилого дома. Пора бы смириться: воспоминания – единственное, что осталось от «Барнадетт».

Джеймс сидел на припорошенных снегом ступенях. Когда-то демон наблюдал, как по ним впервые взошла Нина Стелманис. Тогда он злился по двум причинам: из-за особенностей характера и потому что считал недопустимым проникновение в его мир чужака. Джеймс ожидал от Нины навязчивое копание под тайну демонов «Барнадетт», а, следовательно, и проблем «девушек в беде». Но ошибся.

Он рассмеялся собственным мыслям. Резким движением загнал заряженный магазин в пистолет и дернул на себя затвор. Не хотелось думать о том, что сегодняшний день мог стать последним, многое еще было не изведано, многое не осознано. Не сказано.

Ричард вывалил из машины тела. Еще не трупы, но уже не в сознании. Завтра в колонке «Разыскиваются» прибавятся четыре фотографии. Наверняка в пределах времени Ричард действовал не избирательно, случайным бедолагам просто не повезло. Среди них Джеймс рассмотрел девушку – расцвет жизни. Ее долгие годы превратились в минуты. «Этим людям просто не повезло, – повторил про себя демон, – ее с таким же успехом могла сбить машина».

Не могла. И Грейсон не тешил себя подобными иллюзиями.

– Тебе понадобятся силы! – в голосе Люциуса слышалось неожиданно больше решимости, чем находил в себе каждый.

Грей бросил страдальческий взгляд в небо. Он хотел бы никогда больше не возвращаться к сущности зверя, а может, и найти способ спасти свою душу, если такое вообще было возможно. Джеймс отвратил от него взгляд, разрываясь между похожим нежеланием делать шаг назад, во тьму, и необходимостью.

– Грей, который стоит сейчас перед нами, не спасет даже собственную шкуру, – не принимая возражений, продолжил Люк. – Перед Лорканом – ты ничто.

Грейсон прикрыл веки и шумно втянул воздух:

– Хорошо.