О дивный новый мир (Brave New World)

The long un-braided hair hung down in grey wisps round his face.	Незаплетенные волосы свисали на плечи и грудь седыми космами.
His body was bent and emaciated to the bone, almost fleshless.	Тело было сгорбленное, тощее - кожа, присохшая к костям.
Very slowly he came down, pausing at each rung before he ventured another step.	Мешкотно, медлительно спускался он, останавливаясь на каждой перекладинке.
"What's the matter with him?" whispered Lenina. Her eyes were wide with horror and amazement.	- Что с ним такое? - шепнула пораженная Ленайна, широкоглазая от ужаса.
"He's old, that's all," Bernard answered as carelessly as he could.	- Старость, вот и все, - ответил Бернард самым небрежным тоном.
He too was startled; but he made an effort to seem unmoved.	Он тоже был ошеломлен, но крепился и не подавал вида.
"Old?" she repeated.	- Старость? - переспросила она.
"But the Director's old; lots of people are old; they're not like that."	- Но и наш Директор стар, многие стары; но у них же ничего подобного.
"That's because we don't allow them to be like that.	- Потому что мы не даем им дряхлеть.
We preserve them from diseases.	Мы ограждаем их от болезней.
We keep their internal secretions artificially balanced at a youthful equilibrium.	Искусственно поддерживаем их внутренне-секреторный баланс на юношеском уровне.
We don't permit their magnesium-calcium ratio to fall below what it was at thirty.	Не позволяем магниево-кальциевому показателю упасть ниже цифры, соответствующей тридцати годам.
We give them transfusion of young blood.	Вливаем им молодую кровь.
We keep their metabolism permanently stimulated.	Постоянно стимулируем у них обмен веществ.
So, of course, they don't look like that.	И, конечно, они выглядят иначе.
Partly," he added, "because most of them die long before they reach this old creature's age.	Отчасти потому, - прибавил он, - что они в большинстве своем умирают задолго до возраста, какого достигла эта развалина.
Youth almost unimpaired till sixty, and then, crack! the end."	У них молодость сохраняется почти полностью до шестидесяти лет, а затем хруп! - и конец.
But Lenina was not listening.	Но Ленайна не слушала.
She was watching the old man.	Она смотрела на старика.
Slowly, slowly he came down.	Медленно, медленно спускался он.
His feet touched the ground.	Ноги его коснулись, наконец, земли.
He turned.	Тело повернулось.
In their deep-sunken orbits his eyes were still extraordinarily bright.	Глубоко запавшие глаза были еще необычайно ясны.
They looked at her for a long moment expressionlessly, without surprise, as though she had not been there at all.	Они неторопливо поглядели на Ленайну, не выразив ни удивления, ничего, словно ее здесь и не было.