О, этот вьюноша летучий!

Над матросами на мостике ходовой рубки зиждется, расставив колоннообразные ноги, гигант-боцман Жанпьер Формидабль. Матросы, разобрав швабры, начинают скоблить палубу «Арго». Естественно, они пританцовывают и напевают:

Какие женщины в России!
Боже мой!
Какие женщины в России!
Даже жарко!
Из плаванья, ребята, —
На покой!
Такая предстоит нам здесь
Запарка!

Формидабль тоже приплясывает, но лишь слегка, чтобы не уронить авторитета.

– О русские женщины! Ле баба! Уверен, это не то что наши французские спички с ножками. Есть к чему пришвартоваться! Осьминоги и спруты здесь. Я, конечно же, встречу свою мечту! Ле баба!

В мечтах Формидабль представляет себе почему-то наводнение. Он сам, героический гигант в шлюпке спасает русских красавиц, и все они, одна пышней другой, одна сдобней другой, все огромные, румяные и все застенчиво опускают глаза под жгучим взглядом Формидабля.

– Боцман, стоп мечты! Проверить якорные лебедки!

Еще выше Формидабля на командном мостике «Арго» стоят два офицера: командир миноносца капитан Филип Деланкур (наш главный герой) и его помощник лейтенант Роже Клаксон.

Филип – чудесный парень, бравый, статный. Настоящий мужественный галл. Роже (мы замечаем это сразу) во всем старается подражать своему командиру, но, увы, природа недодала – и рост у него пониже и ус пожиже.

– Формидабль мечтает поохотиться в России на настоящую медведицу, – улыбается капитан.

– А ты, Филип? На козочек?

Лейтенант говорит это вроде бы небрежно, как бы запросто, по-дружески, но получается – с нелепой завистью. Однако капитан не замечает этих нюансов, он принимает шутку и притворно хмурится.

– Лейтенант, мы едем в Россию с важной дипломатической миссией.

– Как прошлым летом в Японию?

– Вот именно.

– О, наша маленькая Чиеко-сан!

Капитан улыбается. Мгновенным кадром появляется в его воспоминаниях прелестная японка.

– Как нынешней зимой в Бразилию? – продолжает лукавить Клаксон.

– Кхм, – отвечает Деланкур.

– О, наша волшебница Розалинда!

В грохочущем ритме самбы промелькнула огненная бразильянка.

Деланкур положил руку на плечо Клаксону. С улыбкой:

– Дружище Роже, миссия в Россию гораздо важнее для европейской политики. Пойми, нам сейчас не до романтики.

Лейтенант наслаждается под рукой капитана.

– Браво, мой капитан! Никаких женщин! Нам не до романтики!

Филип задумчиво смотрит на горизонт, улыбается. В огне бубенцов, в бешеном полете снега, звезд, в грохоте лошадиных копыт и перезвоне гитар улыбается ему прекрасное лицо.

Впоследствии мы будем удивлены, как окажется похожа реальная Катя Орловцева на мечту капитана Деланкура.

Сигнальщик соскользнул с мачты миноносца и вытянулся стрункой.

– Мой капитан, на горизонте Россия!

Филип поднес к глазам и стал настраивать бинокль, и Роже, подражая ему, стал делать то же самое, но так напыщенно и глупо, что матросы на нижней палубе расхохотались.

…На горизонте появляются маяк Кронштадта и мачты русского флота. Крепость и эскадра окутываются клубами дыма – салют наций!

Визит французского флота увенчался еще одной дополнительной сенсацией – впервые в истории оркестр императорской гвардии играл «Марсельезу».

Французские моряки, выстроившиеся на палубах, с удивлением взирают на гранитные берега.

Отзвучали гимны, и началось неорганизованное ликование. Кричали женщины «ура» и в воздух чепчики бросали. Массовая хореография.

Шлюпки с французами идут от кораблей к набережной.

Шлюпкой миноносца «Арго» командует, естественно, Жанпьер Формидабль.

Вот удача! Пышненькая барынька от полноты чувств перевалилась через парапет и шлепнулась в Неву. Боцман хотел было тут же переменить курс шлюпки, но был одернут капитаном, и ему осталось лишь наблюдать, как барыньку вылавливают счастливчики с флагмана.

Моряки смешиваются со столичной толпой. Масса хореографических и почти акробатических номеров.

– Господа, французы говорят почти по-нашему. Сосиска у них – сосис! Афиша – афиш!

Восторги! Угощения! Пляски! Студенты, барышни, уличный люд растаскивают моряков в разные стороны на предмет гостеприимства. Моряки поражены таким приемом.

– Эй, мальчики, куда мы попали? Эти русские говорят почти как мы. Мадам у них мадам! Пардон – пардон! И даже бистро по-ихнему быстро!

Короче говоря, найти общий язык петербуржанам и французам оказалось нетрудно, но лучше всего этому способствовали музыка и танцы.

Уличный этот стремительный хоровод обрывается на Исаакиевской площади у дворца санкт-петербургского генерал-губернатора. Здесь уже царит чинная имперская атмосфера. Стража в кирасах. Автомобили. Кареты.

Французские офицеры во главе с адмиралом Де Бертиа направляются на прием в их честь.

Они поднимаются по торжественной лестнице и попадают в огромный, сверкающий люстрами зал. Не менее ярко сверкают драгоценности декольтированных великосветских дам, ордена и эполеты сановников.