О, этот вьюноша летучий!

Я заходил на эту улицу
В роскошный дом.
Мы ели жареную курочку
Всегда вдвоем.

Замечательный шашлык,

замечательный.
Срок давно уже истек
испытательный.

Четыре чашки чаю с пряником

Я залпом пил,
Я мыл лицо под вашим крантиком
И воду пил.

Замечательный шашлык,

замечательный.
Срок давно уже истек
испытательный.

В далеких маленьких республиках

Я пил нарзан
И, вспоминая ваши булочки,
Выл, как Тарзан.

Замечательный шашлык,

замечательный.
Срок давно уже истек
испытательный.

Мне рассказал про вас в Италии

Один дельфин.
Я вспомнил вас и вашу тумбочку,
Разбил графин.

Замечательный шашлык,

замечательный.
Срок давно уже истек
испытательный.

Стеклянное кафе «Орбита» в небольшом черноморском городе. Буфетчица Нина Лопова, широко раскрыв голубые глаза, завороженно смотрит на Эдика Евсеева, который, облокотившись на стойку, ест кефир и рассказывает о своих подвигах.

– Вот так, старушка, я зарубежную красавицу спас, – говорит Эдик.

– Брюнетку? – спрашивает Нина.

– Блондинку. Брюнеток пусть кто-нибудь другой спасает. Я лично до конца своих дней предан блондинкам.

– А я блондинка? – спрашивает Нина.

– Ты, Нинуха, рыжая шатенка.

– А меня?..

– Тебя бы спас по старому знакомству. Я тебе подарок привез по блату. Духи «Карвен». Французская парфюмерия. Держи. Пока. До вечера.

Эдик передает Нине красивую коробку с духами.

– Ой, спасибо. Вечером придешь, Эдюлечка?

– Вечером постою у стойки бара.

Эдик поспешно выходит из кафе и прячется за газетным киоском.

Нина Лопова нюхает коробку, мечтательно закатывает глазки, снимает крышку.

Из коробки с отвратительным писком выскакивает огромная пружинная крыса.

Нина Лопова рыдает за буфетной стойкой.

Эдик, смущенно ухмыляясь, идет по главной улице города, направляясь к порту.

– Ох, Эдичка-Эдюля, кто ж тебя выдумал? – вздыхает мама.

– Ох, мама-мамочка, – в тон ей мямлит Эдик с набитым ртом, – не понимаете вы морского характера. Вот папа вернется, он меня поймет.

Оскаленные рычащие пасти… несущийся в лицо кастет… дула пистолетов… крутящийся дискобол… таинственная красавица в полумаске… йе-йе-йе хали-гали…

Возле стоянки такси стоит компания небрежно одетых мужчин с кое-какими следами морских регалий. Они стоят, облокотившись на головную машину, беседуют друг с другом и с водителем.

– Вчера рамочку выпилил… лобзиком…

– Брось…

– Понял, мужик один восемнадцать кружек пива выпил, три тарелки борща съел, а сам худой, как тюлька…

– Брось…

В головную машину садится пассажир, она отъезжает. Подходит следующая машина. Компания облокачивается на нее.

– Вчера лежу, репортаж слушаю, а на окно фазан сел…

– Брось…

– Вон Эдька Евсеев идет…

– Брось…

Во вторую машину тоже садится пассажир. Подъезжает третья. Они облокачиваются на нее.

– За справедливость пострадал Эдька. Зарубежную красавицу от акулы спас…

– Брось…

Небрежной походкой на длинных развинченных ногах подходит к компании Эдик Евсеев.

– Привет благородным согражданам!

– Эдик, правда, ты красавицу от акулы спас?

– От тигра, – говорит Эдик. – От огромного тигра-каннибала.

– Списали тебя с «Вышнего Волочка»?

– Недопоняли меня на танкере. Странные люди.

– А куда?

– На «Ладу».

– Хорошее судно.

– Эдик, было у тебя что-нибудь с той бабой?

– А ты как думаешь?! – запальчиво выкрикнул Эдик. – Было дело!

– Вот это здорово! Да я бы за такое дело всю жизнь в собачьей конуре просидел.

– Пока, благородные сограждане! Я на «Ладу», – Эдик поприветствовал всех и отправился дальше.

Отъехала и третья машина. Компания приготовилась облокотиться на следующую, но машин на стоянке больше не оказалось. Тогда перешли на другую сторону улицы к чистильщику сапог и встали рядом с ним, опершись со стену.

– Поехали мы на Тухаевскую за абрикосом, а там град второй день идет, булыги с неба валятся…

– Брось…

– Рамочка хорошая получилась… Отполировал ее, сучку, как полагается.

– Брось…

Паровая шаланда «Лада» перевозит донный ил от земснаряда к песчаной косе.

Вот она стоит в Малом бассейне порта среди таких же, как она, невзрачных суденышек. В Большом бассейне порта разгружаются и нагружаются океанские суда, на рейде стоят гигантские танкеры, а здесь идет своя хлопотливая жизнь – выходят из бассейна маленькие буксиры Портфлота, грузятся металлоломом низкие баржи.

Капитан «Лады» Бронислав Иванович Зуппе, застенчивый долговязый мужчина, принимает поздравления экипажа – сегодня у него день рождения. Боцман Витя Сорокин, бочкообразный здоровяк, щуря поросячьи глазки, держит речь: