О наследниках, наследиях и наследствах

Но пока все было тихо. До того момента, как оборотни нашли подкинутого ребенка. Причем маленький мальчик явно не выглядел нездоровым. А после объявления в пророке оказалось, что в аврорат заявили о том, что у магглорожденной ведьмы ребенка украли.

— Зачем красть младенца и подбрасывать? — страшно удивилась Вайолет. — Или кто-то решил, что мальчику будет лучше у нас?

— Наивная, — фыркнул Волдеморт, — да чтобы тебя же и обвинить в воровстве. Уверен, что уже и объяснение придумали, мол, с ума сошла и решила воспитывать детей магглокровок в старых традициях.

— Что?! — Вайолет такое даже в голову не приходило.

Напоенного молоком единорогов ребенка решили возвращать через Мунго. Так сказать во избежание. Чтобы целители еще раз все проверили и зафиксировали, что ребенок на момент передачи был здоров. Оборотни усилили охрану.

— Что говорят в аврорате? — спросил Северус у Уолдена.

— А ничего они не знают, — ответил МакНейр, — это же глупость несусветная — ребенка у законопослушной ведьмы красть. Магглов всегда можно наловить сколько угодно, а для всего прочего Лютный есть. Мамаша только глазами хлопает. От кого ребенок — не говорит. Ясно, что «дитя любви», конечно. Живет на то, что переводы делает. Вроде хватает.

— А если с Веритасерумом допросить? — выдвинул свежую идею Северус. — Ей могли пообещать, что с ребенком ничего плохого не случится, и денег заплатить. Хотя… могли и память потом стереть.

— Во-во, — согласился Уолден, — много чего могли. И заимперить, и отконфудить. И зелья какое подлить. Магглокровка же. Они дальше Диагон-Аллеи не заглядывают. И зачем такой платить? Раньше их не трогали, чтобы шума лишнего не поднимать, а теперь именно шум и потребовался.

Что показательно, шума не было. Сработал Люциус.

Девица, притащившая полумертвого младенца, нагло прижилась в деревушке оборотней.

— Даже на обращение согласна, говорит, — отчитался Фенрир, — готова тоже травы собирать или хозяйство вести. Уходить отказывается категорически. Заявляет, что тут много еды и место хорошее.

— Собой не приторговывает? — поинтересовался Волдеморт.

— Нет, она не по этой части, — помотал головой Фенрир, — шлюхи в Лютном быстро сгорают. Там если только обманом завлекли или с детства запродали, местные как от огня шарахаются. Она в какой-то лавке помогала, а вот ее матери пришлось долг в борделе отрабатывать. От кого пацан — неизвестно, сами понимаете. Мы решили, что раз она его не бросила, сюда приволокла, да и сейчас заботится, то деваха неплохая. Жалко ее. Пусть живет. В полнолуние ее можно и в дом, если позволите. А так… Можно и обратить, если и правда захочет.

— Как ее хоть зовут? — спросила Вайолет. — Ребенка, я помню, Эндрю. А ее?

— Джанет Броуди, — ответил Фенрир, — это она так сказала.

— Значит, Джанет, — кивнула Вайолет.

Насчет Джанет стоило подумать и как следует разобраться. Чисто теоретически деваха могла оказаться шпионом. В любом случае следовало проверить и перепроверить. Только вот у некоторых проявлялось буквально звериное чутье на выживание. Кто там знает, что за девица, и кто у нее в предках и родне. Может и те же оборотни или еще кто. И именно это чутье и могло привести ее к Вайолет.

Пускать в дом пока не стоило, были и другие варианты защиты. Но почему бы и не помочь? А проверить и Волдеморт может.

Вызванная в дом Джанет боязливо поглядывала по сторонам. Выглядела она теперь намного лучше. Отъелась так точно. И платье себе справила, хоть и недорогое, но вполне приличное.

— Чего ты хочешь? — спросил ее Волдеморт. — Только честно говори, я вранье хорошо чувствую.

Девица шмыгнула носом, но глаз не опустила.

— Помощи и защиты я хочу, — ответила она, — и чтобы по-честному, а не как в Лютном. Я работать-то не брезгую, много чего умею — и по хозяйству, и так. Оборотни ингредиенты собирают, я, может, в лесу и не справлюсь, но помочь смогу. И вырастить чего: травы там, овощи. Здесь, конечно, обычное ничего не вырастет, но может чего волшебное получится. Нам с братишкой много не надо, только вот чтобы по-честному все. А то навесят обетов всяких, заманят деньгами, а потом хлоп — и не вырвешься. Матери, вон, денег посулили, да сказали, что, мол, быстро отработает. Только вот долг так рос, что хоть всю кровь из жил слей, да глаза продай, все одно денег не хватит. Многих так заманивали. Так в уши льют, заслушаешься.

— Хм… — Волдеморт, который много чего знал про Лютный, задумчиво смотрел на нее, — а по-честному — это договор и клятва, но ничего сверх того? Оговаривается работа, которую ты делаешь, и плата?

— Ага, — Джанет несколько раз кивнула, — я же говорю, это по-честному.

— И клятву дашь?

— Если по-честному и никаких гадостей, то дам, — сказала Джанет, — не вредить, чужакам ничего не говорить, чужого не брать и не приносить. И все такое. Не без понятия и не дура, все понимаю.

Клятву составили быстро, и Джанет с чистой совестью ее принесла.

— А ведь это только первая ласточка, — заметил Волдеморт, — скоро другие подтянуться. Я опять в Лютном был, неладное там что-то.