О-О

– Секундочку! – вдруг воскликнула Тали, словно осененная неожиданной мыслью. – Я только сейчас вспомнила. Один из объектов программы – солдат, дезертир из бригады «Голани». Возможно, вам было бы особенно интересно взять у него интервью. Знаете, теперь ведь вы с ним по одну сторону блокпоста, а раньше… да, да… Но если это некстати, то…

Некоторое время она слушала, утвердительно хмыкая и поддакивая, потом зачем-то посмотрела на часы и произнесла уже без прежней уверенности:

– Вот к девяти и подъезжайте. Нет, не к будке, а километром южнее. Я опасаюсь оцепления, поэтому придется заходить с заднего двора. Нет-нет, вы увидите, там тропа начинается прямо от шоссе… Хорошо, госпожа Ясмин, я пришлю своих ассистентов, вас встретят и проводят. Значит, в девять. Бай!

Тали опустила телефон и перевела испуганный взгляд на Призрака.

– Скажи мне, что это не розыгрыш, – попросил он.

– Она приедет, – прошептала Тали. – Гадина приедет, понимаешь? Сама приедет, без всякого Мухи.

18

Повзрослев, Ясмин уже не слишком доверяла импровизации, остерегалась импульсивных действий. Предпочитала планировать заранее, перепроверять информацию, дублировать источники. Возможно, причиной тому была не только зрелость, но и тюремный опыт. Несвобода приучает к порядку, дисциплинирует мысль и поведение. При желании во благо можно обратить все, даже тюрьму. И не только можно, но и нужно. Настоящий шахид продолжает борьбу в любых условиях. Научись извлекать пользу даже из победы врага. Враг бросил тебя за решетку – что ж, постарайся использовать это для своих нужд, превратив, таким образом, его победу в свою.

Поэтому сначала она не собиралась откликаться на внезапное предложение Ариэлы Голан. Знакомство ценное, спору нет, требует внимания и тщательной разработки. Но кто же так приглашает – с вечера на утро? Несолидно как-то, не соответствует статусу. Однако упоминание о дезертире резко поменяло картину и, если честно, напрочь выбило ее из колеи, заставив разом забыть все правила и установления. Отложив телефон, Ясмин сцепила руки и какое-то время сидела неподвижно, приводя в порядок взбаламученные мысли.

Похищение солдата было мечтой ее юности, влажным пиком девических грез. Наверное, психиатры назвали бы это обсессией – ну и что? Пусть называют, как хотят – а она всего лишь жила свою жизнь, жила, как умела. Жанну д’Арк тоже считали одержимой, но она не боялась мечтать и добилась-таки своего. Аналогия вполне соразмерная – в современных условиях захват вражеского солдата ничуть не менее значим, чем захват Орлеана. Подобно Жанне, Ясмин полностью, без остатка посвятила себя заветной цели. Поступила в университет, нашла подходящих помощников, организовала группу, составила план. Она готова была пожертвовать всем – в том числе и репутацией: Жанна ведь тоже не думала о семье.

Она возложила на алтарь своей мечты даже девическую честь, грубо поруганную в туалетной кабинке одного из иерусалимских ночных клубов. Увы, безрезультатно – потенциальные заложники поддавались лишь на частичный и крайне временный захват своих крепких солдатских тел, да и то – исключительно в границах клубных туалетов. Мешал проклятый акцент… мешал и недостаток выдержки среди помощников, которые мало-помалу утрачивали веру в успех. Только поэтому Ясмин согласилась в итоге похитить подростка вместо настоящего полноценного врага.

В определенном смысле тот паренек был почти солдатом – до мобилизации ему оставался всего год с небольшим… но разве мечта когда-либо признавала слово «почти»? Мечта потому и называется мечтой, что не допускает торговли, не идет ни на какие сделки. Почти солдат – не солдат, и почти Жанна – не Жанна.

Она добилась многого – депутат парламента, желанная гостья на телеэкранах всего мира, образец для миллионов маленьких девочек. Ее приглашают на лекции в университетах и школах, юные глаза будущих шахидов взирают на нее с восхищением и любовью. И только мечта раздраженно ворочается на жестком ложе неудовлетворенной страсти… Можно ли смириться с ее постоянным злым укором? В последнее время Ясмин почти уверила себя, что да, можно. Снова это «почти»… – цена его была лишний раз продемонстрирована звонком Ариэлы.

Она согласилась не раздумывая… вернее, согласилась мечта, немедленно метнувшаяся вперед, на авансцену, в два счета растолкав локтями всех прочих советников – и логику, и осторожность, и опыт, и кровью писанный свод нерушимых правил. Однако, закончив разговор, Ясмин с некоторым усилием вновь отодвинула бунтовщицу на задний план. Мечта мечтой, но бросаться очертя голову тоже не стоит. Она сделала несколько телефонных звонков соответствующим знакомым. Знакомые, в общем, подтверждали сказанное Ариэлой. Да, есть информация об относительно недавно пропавшем солдате. Да, из бригады «Голани». Да, местонахождение неизвестно, предполагают самоубийство на почве несчастной любви. А почему она спрашивает?