О праве войны и мира

Одинаковое различение выявляется у Аристотеля при обсуждении вопроса, можно ли называть справедливым рабство, возникающее в силу войны: «Некоторые, имея в виду только часть справедливости (ибо и закон есть нечто сообразное со справедливостью[1370]), считают справедливым рабство, возникающее в силу войны. Но такие люди не указывают на полную справедливость, потому что возможно допустить, что самая причина войны была несправедлива» («Политика», кн. I, гл. 6). Сходное мнение мы находим у Фукидида в речи фивян: «Мы не жалуемся на то, что вы убили некоторых в бою, ибо это произошло с ними в силу некоего права» (кн. III).

2. И сами римские юристы нередко называли несправедливостью так называемое право брать в плен врагов (L. postlim in pr, D. de capt.). Сенена полагает, что имя раба возникло из правонарушения, имея в виду часто повторяющиеся случаи («Письма», XXXII). У Ливия также италийцы, желавшие удержать то, что ими было отнято оружием у сиракузян, названы упорствующими в сохранении плодов преступлений (кн. XXVIII). Дион Прусийский, отмечая, что взятые в плен на войне, возвратясь к своим, вновь обретают свободу, добавляет: «…так как они находятся в рабстве вследствие преступления» («Речи», XV).

Лактанций[1371], говоря о философии, указывает: «Когда спорят об обязанностях, относящихся к военному делу, речь сообразуется не с истинной добродетелью, а с земной жизнью и внутригосударственным обычаем». Он же далее упоминает о законно причиненных римлянами обидах.

III. Вследствие внутренней неправды [iniustltia] незаконно то, что творится в силу несправедливой войны

В первую очередь мы скажем, что если причина войны несправедлива, то, даже когда война предпринята в торжественном порядке, несправедливы по внутреннему смыслу и все акты, вытекающие отсюда. Так что те, кто заведомо совершает подобные акты или способствует им, должны быть отнесены к числу лиц, которые без покаяния не могут войти в царствие небесное (Посл. I aп. Павла к коринфянам, VI, 10). Истинное же покаяние, если позволяют время и силы, требует безусловно, чтобы тот, кто причинит вред, совершив убийство или испортив имущество, или похитив добычу, возместил самый ущерб[1372].

Оттого Богне благоволит к постам тех, кто незаконно удерживает пленных[1373]; и царь ниневитян, объявляя общенародный траур, предписывает очищать руки от грабежа, признавая, в силу света божественного разума, что без соответствующего возмещения покаяние было бы ложно и праздно (Иона, II, 10). И мы видим, что так полагают не только иудеи[1374] и христиане, но и магометане[1375] («Наставления закона», «Обязательные предписания», XVI).

IV. Кто по причине этого и в какой мере обязывается к возмещению?

В соответствии с тем, что нами вообще выяснено в другом месте, зачинщики войны обязаны к возмещению за содеянное их силами или по их совету. Они ответственны за то, чем обычно сопровождается война, а также за все необычные действия, поскольку последние совершены по их повелению или совету или не встретили препятствий с их стороны, когда для этого имелась возможность (Сильвестр, на слово «война», ч. I, № 10, 11, 12; Коваррувиас, d § II, № 8; Лессий. кн. II, гл. 13, спорн. вопр. 4; добавь L. vulgatis, § si duo. D. de furtis).

И полководцы ответственны за все совершенное под их командой; ответственны и все воины, участвовавшие в каком-нибудь совместном действии, например, в сожжении города; в делах же, совершенных поодиночке, каждый ответственен за вред, виновником или среди виновников которого он был.

V. Подлежат ли вещи, взятые в несправедливой войне, возврату со стороны захватившего?

1. Я не думаю, чтобы можно было допустить исключения, приводимые некоторыми в отношении тех, кто старается в интересах других (Сильвестр, указ. место, № 10), если только в их действиях имеется хотя бы тень виновности, ибо для обязанности возмещения достаточно вины даже без наличия злого умысла. Часть авторов считает, по-видимому, что вещи, захваченные на войне, даже при отсутствии справедливой причины войны, не подлежат возврату, потому что предполагается, что якобы воюющие стороны, вступая в войну между собой, согласились добровольно уступить такие вещи захватившим (Васкес, «Спорные вопросы», кн. I, гл. IX, № 17; Молина, «Спорные вопросы», CXVIII, § Ut vero). Но нельзя предполагать, чтобы кто-нибудь неосмотрительно отказался от своего имущества; природа же войны сама по себе сильно отличается от природы договоров.