О праве войны и мира

Прежде всего уверенность в сохранении вещей, которые не способствуют продлению войны, отнимает у неприятеля мощное оружие, а именно – отчаяние. У Фукидида приводится следующее изречение Архидама: «Неприятельскую землю считайте не чем иным, как залогом, тем лучшим, чем более она возделана; оттого-то, как и бывает в большинстве случаев, ее следует щадить, чтобы отчаяние не сделало врагов непобедимыми». Такой же политики придерживался Агесилай[1428], который, вопреки мнению ахеян, предоставил акарнанянам полную свободу засевать поля, поскольку он считал, что чем больше последние посеют, тем больше они будут склонны к миру (Ксенофонт, «Греческая история», кн. IV). То же самое говорит сатира: «У ограбленных остается оружие». Ливий, повествуя о взятии галлами города Рима, говорит: «Вождям галлов угодно было сжечь не все здания, чтобы то, что осталось от города, послужило залогом для смягчения сердец противников».

2. К сказанному нужно добавить, что во время войны такого рода образ действий создает видимость чрезмерной уверенности в победе и что милосердие само по себе способно успокаивать и примирять умы. Ганнибал, по свидетельству Тита Ливия, не произвел никаких разрушений в пределах Та-рента. «Нетрудно было убедиться, – говорит названный историк, – что то было следствием не столько сдержанности воинов и полководца, сколько желания привлечь на свою сторону сердца жителей Тарента» (кн. XXXIV).

По той же причине Цезарь Август воздержался от грабежа жителей Паннонии; Дион поясняет: «…так как он надеялся на то, чтобы привлечь таким образом их к себе, не прибегая к насилию» (XLIX). Полибий сообщает, что, кроме прочих преимуществ, Тимофей путем вышеупомянутой заботливости «снискал себе великое расположение со стороны самого неприятеля» (кн. III). О Квинцаи и тех римлянах, которые были с ним[1429], Плутарх, упоминая изложенное нами выше, добавляет: «Плоды этой сдержанности они пожали немного спустя; ибо стоило им только прибыть в Фессалию, как на их сторону перешли города. И те греки, которые обитали по сю сторону Фермопил, сгорали от нетерпения, ожидая прибытия Квинция. Ахеяне же, отвергнув союз с Филиппом, заключили союз против него с римлянами».

О государстве лингонов, которое во время войны, ведшейся под предводительством Цереалиса с поощрения Домициана против батава Цивилиса и его союзников, избегло угрожавшего ему страшного опустошения, Фронтин сообщает: «Так как оно оказалось пощаженным вопреки ожиданию и ничего не утратило из своих имуществ, оно, будучи приведено в повиновение, предоставило семьдесят тысяч вооруженных воинов» (кн. V, гл. 3).

3. Противоположные цели – противоположные следствия! Тит Ливий приводит в пример Ганнибала: «Одновременно алчный и жестокий, он принял за правило грабить те города, которые он не мог сохранить, чтобы оставить неприятелю одни только развалины; мера, по существу, – злостная, следствие которой было не менее гибельно. Ибо ведь такой недостойный образ действий восстанавливал против него как ставших ею жертвами, так – в еще большей мере – и тех, кому подобная участь угрожала» (кн. XXVI).

4. В высшей степени верно, по моему мнению, замечание некоторых богословов, что долг верховных властей и полководцев, желающих перед Богами и людьми слыть христианами, состоит в том, чтобы предупреждать грабежи городов и тому подобные бесчинства, которые не могут проходить без тягчайшего бедствия для великого множества ни в чем не повинных людей и обычно мало способствуют главным военным успехам (Эгидий Регий, «О сверхъестественных действиях», спор. 31, сомн. вопр. 7, № 127). Христианская доброта, а также самая справедливость в большинстве случаев их с ужасом отвергают.

Разумеется, взаимные узы, связующие между собой христиан, теснее тех, которые некогда связывали греков, у коих было воспрещено постановлением амфиктионов разрушать хотя бы один греческий город. И про Александра Македонского древние рассказывают, что ни об одном из своих поступков он не сокрушался более, чем о разрушении им города Фив.

Глава XIII Ограничения захвата вещей

I. Имущества подданных неприятеля, захваченные на войне, удерживаются в виде долга.

II. Но отнюдь не в наказание за чужое преступление.

III. Под долгом здесь следует понимать также ту задолженность, которая имеет источник в самой войне. Примеры.

IV. Дело человечности – не прибегать в таких случаях к строго формальному праву.

I. Имущества подданных неприятеля, захваченные на войне, удерживаются в виде долга