О природе людей

Постсоветской буржуазии, всего этого не требовалось. Она просто прибрала к своим рукам, общественное достояние; достояние, созданное тяжёлым, а не редко и полуголодным трудом нескольких поколений, и отстоянное ими в смертельной схватке с устроителями «нового порядка». Уникальное по своей структурной организации и с единым управлением производство, создаваемое для жизни в не самых благоприятных климатических и географических условиях, не без помощи заморских наставников, было растащено в частное владение. И экономически развитая страна, превратилась в бесформенное скопление беспомощных «независимых», экономически и политически развивающихся государств. «Независимые» государства не только нуждались в заморской экономической помощи, но и в заморском уме, в умных заморских наставниках, а за последними, дело не стало. Били ли заморские наставники умными или нет, но дураками, упустившими удачу, и замученными совестью, они не были. Такими же, они, остаются и сейчас.

Американцы и их союзники, не могли не воспользоваться неожиданным, но счастливым случаем. Оказывая «помощь», «свободным и независимым», они добивали не только своего политического противника, но и, не неся потерь, извлекали из этого выгоду. Когда то, что было некогда СССР, покоилось в дымящих руинах, и не представляло более ни политической, ни экономической опасности, для расширения «американских интересов», препятствия больше не существовало.

В приступе политической эйфории, американцы приступили к превращению всего мира, в свой глобальный хозяйственный двор с национальными управляющими, послушными их хозяйской воле. Американцы уважают только силу, а тем, кто не имеет таковой, сопротивляться им трудновато, и поэтому, некоторые представители, так называемых национальных «элит», для собственной выгоды, предпочитают с ними «дружить».

Но «дружить» с Америкой, значить предавать свои национальные интересы, значит предавать интересы большинства своего народа, а поскольку это, большинству не особенно нравится, то противоречивые интересы между ними и «элитой», разрешаются не по-демократически. Агрессивное и организованное меньшинство, подавляет большинство, но американцы, «уважающие чужие права», не вмешиваются в их дела.

Но не все спешат, без сопротивления, становится американскими управляющими, и среди них, находятся национальные лидеры, которые не только ради своих, но и ради национальных интересов, не имея другого выбора, силой ограничивают свободу деятельности тем, которые ради собственных выгод, готовы сотрудничать с американцами. Они ограничивают свободу деятельности того коллаборационистского меньшинства, для которого, безразличны интересы большинства. Такие лидеры в глазах американцев, естественно, становятся диктаторами, а их политические режимы тоталитарными. И только против них то, и направлена их умиротворяющая политика, под сурдинку о «правах человека».

В этом-то, и проявляется буржуазная нравственность, доведенная осознающими свою силу американцами, до открыто политического цинизма. Политическое устройство государства, оцениваются ими, по его лояльности к своей политике, а форма их устройства, их мало интересует. Двойственность их морали и проявляется по их различному отношению, к одной и той же политической форме власти, а причина этого, шита белыми нитками, – отношение её, к агрессивной американской политике.

Взяв на себя право, учить всех, как нужно жить, Америка, давно использующая государственное регулирование своей экономики, требует от других свободного рынка. Давно распростившись со своей демократией, сохранив только её видимость, она требует от «тоталитарных режимов», соблюдения «демократии», и неустанно требует от них, соблюдения прав угодного им меньшинства, не интересуясь правами большинства. Требует демократии, – наоборот. И, не только требуют, но и делают всё возможное, что бы поддержать, а если возможно, то и организовать в неугодной стране политический хаос, лишив её возможности сопротивляться.

Для достижения своей цели, они попирают международные нормы и соглашения, под которыми и они когда-то подписывались. ООН, они приватизировали, и, превратив в его инструмент своей насильственной политики, создают видимость её международной законности.

Есть ли, принципиальное различие, между этой политикой, проводимой «цивилизованным обществом» и фашизмом. Если и есть, то не существенное, подобное бесконечной риторике, о загадочных «общечеловеческих ценностях». Теперь не говорят об арийской расе, а о «цивилизованном обществе»; не говорят о необходимости завоевания «жизненного пространства», а об «американских интересах» во всём мире; теперь не сжигают «нецивилизованных» в печах, а учат их контрацепции, и усердно пропагандируют однополые браки.

Ни где-нибудь, а в «цивилизованной» Америке, ещё в 20-х годах прошлого столетия, получила распространение евгеника, «теория» выведения породы людей, не создающих проблем, – в том числе, и социальных. И хотя опыт по её выведению, и не удался, но желание было, и, похоже, не исчезло.