О русском акционизме

— Ну, вообще с утра и днем я обычно не ем. В каких-то ситуациях, когда я просто чувствую усталость, можно и днем поесть. С утра пью чай, потом могу выпить кофе, потом еще чай, и так до вечера. Когда пью чай, смотрю, что надо сделать в этот день, записываю и начинаю делать. Работаю в течение дня, а вечером…

— Прорабатываешь будущие акции?

— Нет. Процесс политического искусства это не только акции. Значительная часть это Издательский дом «Политическая Пропаганда». Там работа и с людьми, и с материалами. Другая важная часть — это процесс утверждения границ и форм политического искусства. Это то, чем меня бюрократический аппарат снабжает. Акции — это один из фрагментов всего процесса.

— Сегодня, например, ты над чем работал?

— Сегодня работал над материалом для 4-го выпуска журнала. Сделали один из материалов для выпуска. Я работал над этим.

— А вы с 12-го года выпускаете этот журнал?

— Да.

— С какой периодичностью выходит? Сейчас 4-й выпуск.

— Раз в год примерно, иногда немного чаще выходит.

Это книга, там около 200 страниц. Надо посмотреть. Толстый журнал. Там экономика дара важна. Мы не продаем журнал. Очень важно, что журналы и книги только дарятся.

— Даже не за какую-то сумму?

— Нет. Вообще дарится, экономика дара, потому что это все часть процесса. Потому что в этом случае ты вынужден найти деньги, чтобы напечатать выпуск. И делаешь это только для того, чтобы потом это дарить и как бы уже этим подрываешь систему товарно-денежных отношений. Ты просто даришь.

— А как — печать, плата сотрудникам…

— Сотрудники — это люди, которые сами заинтересованы участием в таком процессе.

— Какой тираж?

— 700 экземпляров. Деньги мы разыскиваем по-разному, в зависимости от ситуации. На «Бомбастику» мы просто через Facebook собрали, одну часть, вторую дала наша подруга, которая поддерживает идеи проекта, еще часть сами добавили. Потом книгу напечатали. На 4-й выпуск гораздо больше людей помогло. При этом те, кто помогают деньгами на печать, совсем не обязательно получают свой экземпляр. Кто-то помогает, а потом даже не читает книгу, говорят, что неинтересно.

Мы так прорабатываем идею товара, его стоимости и денег. С акциями все просто, если там присутствуют деньги, то высказывание будет купироваться. Это не так, только если деньги несут в себе смысловую часть события. Понятно, что если там будут деньги, то можно говорить, что это делалось для какого-то заработка.

С пропагандой другая ситуация. Здесь мы говорим о разном политическом искусстве, о его прецедентах. И в этом случае создается печатным продукт, потому что книга, в отличие от какой то акции, это все-таки вещь. И когда у тебя на руках появляется 700 экземпляров одной и той же вещи, то может появиться соблазн начать это все продавать. А если ты как мелкий лавочник торгуешь журналом, то добро пожаловать в хипстерский неолиберальный мир.

Когда у тебя требуют сообщить установочные данные, то основной пункт — это место работы. Там предполагается отвечать или «безработный», или «официально не трудоустроен», или «студент», или ты просто называешь место своей работы. Я говорю, что занимаюсь политической пропагандой. И в этом случае это правда.

Разговор третий

— Есть круг людей, которых ты считаешь своей семьей?

— Опять же близкий круг это называется, а ж семья.

— В твоем сознании нет понятия «семья», только близкий круг?

— Конечно. Близкий круг. Конечно, да. Интенсивность внутри отличает его от кругов, которые дальше и дальше. С соответствующей долей доверия.

— Это понятно. А это идет от неприятия самих понятий семья и брак?

— Брак — это уничижение другого человека до уровня собственности. Институт брака, семьи и супружеской верности. Это предательство страсти и возведение банальной капиталистической модели на пьедестал закона. Рыночная экономика переводится в сферу отношений между людьми. Мы с тобой заключаем договор, и теперь ты моя собственная вещь. Надо быть бдительным сторожем, чтобы твою вещь никто не украл. Если говорить про нас, то у нас близкий круг, но нет такого, что мы обязаны совокупляться только друг с другом. При этом устанавливать табу на других людей и секс. В этом отношении все свободны.

— Ты говоришь про свободные отношения.

— Да. Это свободные отношения, безусловно.

— А какие есть отличия для тебя в существовании близкого круга и в семье? Чего бы \ вас еще не было, помимо свободных отношений, если бы вы существовали в консервативной ячейке?