О себе. Автобиография, сценарии, статьи, интервью

Т.С. Зато американская критика любит твои фильмы.

К.К. А я не говорю, что не люблю американцев. Я просто не люблю Америку, так же как не люблю Россию, но люблю русских.

Т.С. Что в Америке тебя особенно раздражает?

К.К. Во время церемонии вручения “Оскаров” я обратил внимание на людей с бейджиками, на которых было написано seat filler: заполнитель места, подсадной. Как только кто-нибудь в зале вставал, чтобы пойти в туалет или покурить – например, я, – тут же появлялся подсадной и садился на освободившееся кресло, чтобы телезрители видели, что все места в зале заняты. Наблюдая за этим, я подумал о толпах манифестантов, которые мы часто видим на экранах. Сколько среди них таких подсадных, а сколько на самом деле за или против чего-то – абортов, войны? На мгновение там, в Америке, я увидел повсеместность манипулирования людьми и задал себе вопрос: где же правда?

Т.С. А что происходит с теми независимыми одиночками, которые не относятся к миру подсадных и аплодисментов по команде, – не оказались ли они отправлены в сундук? Мы с восхищением смотрим фильмы Лоуча, но не помещен ли он в клетку с табличкой “несгибаемый Кен Лоуч”? Его протест уже не так важен, как важен был в шестидесятых-семидесятых, верно?

К.К. Тогда он был частью широкого движения. Сегодня он одиночка. Вероятно, сегодня он еще более прав, чем когда-либо. Может, потому и одинок? Но существует пока что и нормальный мир, кроме мира подсадных. И можно повсюду встретить людей, которые не позволяют собой манипулировать.

Мы вырываемся из рук господа

Разговор с Агатой Отребской и Яцеком Блахом

Перевод Олега Дормана

Это последнее интервью Кшиштофа Кесьлёвского. Он дал его двум старшеклассникам, Агате Отребской и Яцеку Блаху, в субботу 9 марта 1996 года, за два дня до операции на сердце, за четыре до смерти.

ИНТЕРВЬЮЕРЫ (в дальнейшем – ИНТ.). Мы еще молодые люди, поэтому чувствуем себя довольно неловко, задавая умные вопросы. Нас не всегда интересуют глубокие, значительные и правильные вещи.

К.К. Лучше спрашивать о том, что действительно интересует, и ничего не строить из себя – все равно потом люди почувствуют.

ИНТ. Что вы думаете о молодом поколении? Сильно ли мы отличаемся от вашего?

К.К. Кроме того, что вы моложе, – ничем.

ИНТ. Ощущаете ли вы некую ответственность? Для многих моих друзей вы бог, а ваши фильмы – почти что библия.

К.К. Не надо преувеличивать, не надо преувеличивать. Честно говоря, я совершенно не чувствую ответственности за это.

ИНТ. И это ничего для вас не значит, вам все равно?

К.К. Значит. Я к этому серьезно отношусь, но не значит, что ощущаю ответственность – это было бы пошлостью и неправдой. Я делал фильмы, чтобы поговорить с людьми. Конечно, разговор предполагает определенную ответственность участников. Но не стоит преувеличивать. Это всего лишь разговор. Обмен мыслями, обмен впечатлениями, обмен чувствами. Это никуда не ведет – разве что по ходу беседы участники могут поумнеть или поглупеть. И все. Вот и вся ответственность. Больше ничего. Во всяком случае, так мне представляется. Я знаю, иногда считается, что искусство, культура в ответе за состояние общества, за общественные нормы. Но я так не считаю. Такую большую ответственность я на себя не беру.

ИНТ. Так что вы не разделяете романтической концепции искусства.

К.К. В том смысле, о котором вы сейчас говорили, – нет.

ИНТ. Однажды вы сказали, что вы не художник, а ремесленник.

К.К. Да.

ИНТ. То есть вы не считаете, что творцы занимаются вопросами, так сказать, высшего порядка? Существует ведь даже звание “магистр искусств”.

К.К. “Магистр искусств” – что это вообще значит? У нас дают такое звание, в других странах не дают или его вообще нет. Я знаю несколько несомненно умнейших людей, которые не заканчивали никаких институтов. Не имею в виду президента. Некоторые величайшие открытия и изобретения принадлежат ученым, у которых не было звания магистра.

ИНТ. Но может, вы встречали людей, у которых был талант, но не было бумажки с надписью “магистр искусств”, и в результате окружение их не признавало?

К.К. Думаю, таких людей нет, такого не бывает. Могу привести в пример композитора, с которым мы работали много лет: он не заканчивал никаких консерваторий, и коллеги считали его дилетантом. Он действительно дилетант – и самый известный сегодня польский композитор по количеству проданных записей (Пендерецкий, конечно, тоже очень известен и уважаем в кругах любителей классической музыки). У него нет степени магистра, но музыкальное сообщество постепенно смирилось с тем, что он любитель, самоучка, что он никогда не учился нотам и игре.

ИНТ. Но однажды ему пришлось что-то сделать, чтобы привлечь к себе внимание? Например, он участвовал в каком-нибудь конкурсе?