Читаем О секретаре и его начальнике (СИ) полностью

- Привет, - говорит он немного застенчиво. – Я тут вот… лекарство привез.

Толик вздыхает и впускает его внутрь. Идет в комнату, садится на свой диван. Запускает руки в волосы и молчит.

- Толик? – Максим садится рядом и гладит его по колену.

Толика это пугает. Он резко поворачивается к Максиму и обнимает его за талию, утыкаясь носом в плечо. Максим растерян. Он успокаивающе гладит его по спине и плечам и шепотом спрашивает:

- Что случилось?

- Макс… я не смогу…

- Чего не сможешь? – спрашивает Максим, он не понимает.

- Не смогу тебе… дать.

Максим все еще не понимает.

- Что дать-то?

Толик отстраняется и бросается в омут с головой:

- Жопу свою дать не смогу!

Глаза Максима становятся большими, как блюдца. Он пару секунд хлопает ресницами, а потом начинает хохотать – безудержно, весело, так, что даже Толик улыбается.

- Толик… - стонет Максим, хватаясь за живот. – С чего ты взял, что мне твоя жопа нужна?

Тут уже Толик удивляется.

- А разве нет? Разве геи… ну… они не любят анальный секс?

Максим откидывается на спинку дивана и вздыхает, успокаиваясь.

- Геи любят анальный секс, но не все и по-разному, Толь. Я пассив. Я люблю быть снизу.

Толик хмурится.

- А ты пробовал когда-нибудь… ну… сверху?

- Пробовал, - кивает Максим, глядя на Толика. – Но снизу мне больше нравится.

- И ты не хочешь меня…?

Максим снова смеется – ласковым, понимающим смехом.

- Я хочу тебя. Я все время тебя хочу. И чтоб ты знал: я обожаю твой член и не променяю его ни какую задницу в мире… даже на твою.

Толик краснеет от удовольствия.

- Правда?

- Правда. Хочешь, докажу?

- Хочу!

И они осваивают поверхность Толикова дивана. Здесь они сексом еще ни разу не занимались. Максим демонстрирует Толику, как сильно он любит его член, а потом Толик наглядно показывает Максиму, как сильно любит его зад. Диван надсадно скрипит, еле выдерживая на себе два увлеченно трахающихся мужских тела.

Утром в понедельник Толик едет на работу из своей квартиры. Субботняя ночь была так горяча, что Максим решает оставить его в покое на все воскресенье.

- Отдохни как следует, - говорит он и уходит, награждая любовника страстным поцелуем напоследок.

Толик улыбается, вспоминая об этом. И правда, чего он так волновался? В лифте встречает Руслана. Тот смотрит на него игриво и подмигивает.

- Какая у тебя громкая девушка! – делает он комплимент и снова подмигивает.

Толик краснеет. Да, теперь, наверное, весь дом знает, какая громкая у него «девушка»…

- Берегись бабы Любы, - серьезнеет Руслан. – В прошлый раз она меня так отчитала…

Толик кивает и думает про себя: как хорошо, что у них есть, где встречаться. У Максима в квартире такая звукоизоляция!

История четырнадцатая. Воспитание чувств

Пиздец подкрался незаметно.

Максим Дмитриевич в последнее время совсем расслабился – витает в облаках, смотрит на все и всех мечтательным взглядом, вздыхает, как тургеневская барышня при виде суженого. Его разлагающее влияние действует на всех сотрудников. Толик хмурится.

Он уже не раз ездил в компании клиентов и видел, какая атмосфера царит там. Особенно ему понравилось в сети развивающих центров для детей «Маленький гений». Начальницей там была весьма представительная женщина средних лет – шикарная дама. Высокая, ухоженная, красивая, элегантная… ее сотрудники разве что на задних лапках перед ней не прыгали. Везде порядок, все делается вовремя и правильно, никто в рабочее время не обсуждает личные дела и не разносит сплетни по офису… вот бы и им так же!

Толик через распахнутую дверь смотрит на начальника, который поливает цветочки в своем кабинете и что-то напевает под нос. Мда… нет, этот точно порядок навести не сможет. Может, взяться за все самому?

Пиздец приходит после обеда, ближе к концу рабочего дня. В лице Анны Марковны – той самой шикарной начальницы «Маленького гения». Все дело в том, что вчера дизайнерский отдел должен был отправить ей макет для рекламных щитов города.

- Что. Это. Такое? – спрашивает Анна Марковна, тряся перед носом Толика распечаткой макета.

- Макет? – спрашивает Толик.

А он, собственно, причем тут вообще? Он не дизайнер, не менеджер, даже не начальство, чтобы разбираться с такой проблемой. Он-то что в этом понимает? Его дело – кофе готовить и бумажки на подпись относить.

Но все дело в том, что менеджер и дизайнеры так умоляюще на него смотрели, что он принял на себя огонь, успокаивая разъяренную женщину и протягивая ей кружку кофе.

А Максим Дмитриевич смылся с места преступления. Исчез так быстро и незаметно, как будто в воздухе растворился.

- Это же не те размеры! – отчитывает Анна Марковна, сидя над душой Ивана (который, собственно, и проштрафился). – И цвета на те! Я заказывала синий и желтый – цвета «Маленького гения»! А это что?

Толик смотрит на макет. Розовый и… светло-розовый. Боже…

- Прошу Вас, не беспокойтесь, Анна Марковна, - говорит Толик, поднося ей свежие ароматные булочки, только что принесенные расторопной сотрудницей из бухгалтерии. – Сейчас мы все исправим!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза