О Стивене Хокинге, Чёрной Дыре и Подземных Мышах

Я написал «фальшиво», потому что, если бы она действительно хотела меня погладить (хотя, конечно, я был слишком большим, чтобы меня гладить), она бы этого не делала «против шерсти». Конечно, она могла не знать, что вихор на моей макушке не любит подобного поглаживания, но могла бы догадаться, так как я пытался от неё отойти как можно дальше.

– Мой сын очень сильно привязан к своему старшему брату, – сказала мама, по-моему, совершенно к месту.

Что может быть странного в том, что мой брат – мой лучший друг?

Когда мы вернулись домой (я не позволил маме нести мой рюкзак, как это делали мамы моих одноклассников), я переоделся, поел и спрятался в шкафу.

Шкаф у нас огромный. Вроде бы давным-давно в нём стояла кровать моей бабушки. Конечно, тогда она не была ещё бабушкой, а была обычной маленькой девочкой, которая, как и все девочки, боялась лягушек и майских жуков.

Когда мне надо было обдумать что-то важное, я шёл на чердак и залезал в шкаф.

– Папа Пётрека, когда был маленьким, всегда брал с собой в постель резинового пса, – сказала мама в разговоре с тётей. – А у Пётрека есть свой шкаф.

Резиновая собака – это тоже что-то. Просто шкаф – это единственное место на земле, где я чувствую себя в безопасности и где меня не беспокоят.

У моего брата есть своя кровать, которая немного напоминает Центр управления космическими полётами, где он чувствует себя хорошо, так почему запереться в шкафу – это плохо?

Правда, когда брат рассказал мне о кошке Шрёдингера, я начал проявлять осторожность, чтобы случайно не оказаться в другом месте.

– Зачем ты забиваешь ему голову всем этим? – спросила мама однажды, но я не услышал ответ, потому что она закрыла за собой дверь.

Бабушке тоже не очень нравилось, что я не бегаю во дворе с мячом. Видимо, это должно было меня отдалять от сверстников.

– Вот увидишь, что он будет как его отец. Одного учёного в семье…

Но это было совсем не так. Друзей, если бы только разрешили, невозможно было бы выгнать из нашего дома.

Всё начиналось с того, что они хотели посмотреть на кровать моего брата, а потом оказывались в моей комнате.

– Круть, – ахнул Артек, когда впервые был у меня. – Где он её купил?

Артек всегда считал, что всё можно купить, и поэтому не поверил, что кровать была творением моего брата. Но самое смешное то, что, когда он всё рассмотрел, ему пришло в голову, что мой брат сделал её ради забавы.

Потому что кровать моего брата похожа на космическую лабораторию.

У неё регулируется высота, справа что-то похожее на панель управления с множеством кнопок и рычагов, которые включают и выключают свет, телевизор, ставят столешницу с подключённым к ней ноутбуком, включают и выключают экран компьютера, выключают радио и отправляют различные сигналы на кухню. Благодаря им кто-нибудь, кто там находится, узнаёт, что брат просит чай, или бутерброд, или печёные яблоки, которые он обожает.

Есть ещё много других вещей, и я точно не знаю, что может произойти после нажатия на какие-нибудь ещё кнопки.

– Ух ты, я бы тоже такую хотел. – Артек даже разинул рот от удивления, когда полка с книгами вышла из книжного шкафа и плавно подвинулась к кровати.

– В любом случае, я бы тебе этого не желал, – пробормотал мой брат, и я понял, что ему совсем не нравится Артек.

Выйдя из комнаты моего брата, Артек не мог закрыть рот.

– Да… вот это вещь… Если бы я заплатил твоему брату, то…

– Нет, – уверенно ответил я.

– В евро, – добавил напористо Артек.

– В евро тоже нет.

– В долларах.

С Артеком явно было сложно сладить.

– В долларах тоже нет.

Артек остановился у двери.

– Слушай, если бы…

– В еслибах тоже нет, – отрезал я.

– Ты какой-то непрактичный, – сказал Артек, надел шапку и вышел.

Я закрыл дверь и сел в кресло на безопасном расстоянии от кровати. Только я подумал о Чёрной Дыре, как позвонили в дверь.

Перед дверью стоял Артек.

– Пётрек, я забыл куртку, – просипел Артек, который, как говорится, толстоват, и вовсе не потому, что он болен или у него, как заметил мой брат, это в генах, а только потому, что он всё время бегает в «Макдоналдс».

Я впустил его в прихожую, но на вешалке не было ничего, кроме маминого жакета и моей толстовки с капюшоном.

– Посмотри в комнате, – предложил я.

– Есть! – Артек радостно закричал, увидев рукав, выглядывающий из-под покрывала.

К счастью, мне удалось остановить его прежде, чем он засунул руку под кровать.

– Подожди, – сказал я, пытаясь успокоиться.

Артек посмотрел на меня большими как блюдца глазами.

– С тобой всё в порядке? – спросил он.

Я не ответил. Я лёг на пол и осторожно ухватился за конец рукава.

– Лучше отойди, – прошептал я.

Артек покрутил пальцем у виска, но покорно вернулся к двери.

Я потянул за рукав, и куртка вылетела в центр комнаты.

– Держи, – произнёс я, отряхивая штаны.

Артек взял куртку и нахмурился.

– Пуговицы нет.

Я почувствовал, как мне становится холодно.

– Это была брендовая пуговица. – Артек продолжал хмуриться.

Я кивнул.

– Не делай этого! – крикнул я, когда он встал на четвереньки и протянул руку.

– У тебя точно что-то с головой, – вздохнул он, но убрал руку. – Что у тебя там под этой кроватью?

Я пожал плечами.