О судьбах народов и человечества

«Древний Израиль любой ценой хотел царя. И получил царя, но не по благословению, а с гневом Божиим. Ибо дары Божии делятся на дары благословенные и дары с гневом. Новый же Израиль, или Европа, хотел демократию без Бога и республику без царя. И то и другое – против воли Божией, ибо того и другого желали без Бога. Увы, братья, без благословения Божия – значит без счастья и успеха!

И демократы, и республиканцы правили народом во имя народа. Имя Божие забыто, как будто нет его. Когда-то правители народа судили народ во имя Божие, потом отвергли Его, ибо Он был им страшен, праведен и непорочен, и начали судить во имя народа, но и народ стал им костью в горле, ибо и народ славословил имя Божие и искал правды Божией. Потому вслед за Богом был отвергнут и народ. Тогда власть перешла к самозванцам – ни во имя Бога, ни во имя народа. Без Божией печати и Божиего благословения. И ударила десница Божия по царствам этим, и покрылись они проказой. Проказа без исцеления, тупик без выхода. Сердце без любви, голова без ума».

Означают ли гневные слова святителя в адрес «ветхозаветных монархистов», что лозунг восстановления монархии в сегодняшней России ошибочен и вреден? – Не знаю, я не политик. Впрочем, могу однозначно сказать, что на сегодняшний день мы не готовы к монархии. Общество в целом и даже та его часть, которую условно можно назвать «церковной», «верующей». Не дай Бог, если у нас сегодня появится царь (или император). В лучшем случае его через несколько месяцев свергнут, а в худшем – расстреляют.

Также замечаю, что многие современные «монархисты» совершенно свободно могут обходиться без Бога, в их монархизме в неразбавленном виде – чистая политика. Такие «монархисты» лишь делают ритуальные реверансы в сторону православия, монархизм же превратился для них в самодостаточную идею-фикс. Существует неизвестно откуда появившаяся «аксиома», что христианство признает лишь такую форму государственного устройства, как монархия. А почему Афон считается «монашеской республикой», а не монархией? Также нельзя однозначно сказать, что любая монархия обязательно является союзницей Христианской Церкви. Достаточно обратиться к нашей собственной истории. Во времена императора Петра I наша Церковь сильно пострадала, были гонения на монашество, было отменено патриаршество.

Все мы хорошо знаем о принципе симфонии властей – светской (государственной) и церковной. Это как бы конкретизация той формулы, которую нам оставил Спаситель: «Кесарю – кесарево, а Богу – Божие». Но при этом мы должны помнить, что Бог выше кесаря, и не уравнивать их в нашей жизни, в нашем сознании. И тем более не ставить кесаря на первое место, как это сделали древние евреи, которые, восхотев царя, забыли Бога.

И при какой бы политической форме общества ни жили христиане, они должны помнить, что выше президента, премьера, канцлера, короля или царя есть некто, Кто больше и выше. Кого можно назвать Президентом, Премьером, Канцлером, Королем или Царем.

Вспоминая о принципе «симфонии», святитель Николай Сербский нередко говорил о нем в иносказательной форме как о правильном, взвешенном отношении христианина к двум царствам. Одно – царство земное (оно может иметь монархическую форму власти или иную другую). Второе – Царство Небесное. При этом на первом месте должно находиться Царство Небесное. А иначе, если человек будет добиваться установления монархического строя (царства) на земле, забыв о Царстве Небесном, то он будет самым настоящим безумцем.

Именно о такой монархии мечтали две тысячи лет назад жители Иерусалима, которые встречали Иисуса Христа как «царя Иудейского». Он им говорил о Царстве Небесном, а они жаждали восстановления царской власти в Иудее. И в конечном счете возненавидели Христа, Который не оправдал их надежд.

Вот, например, что пишет святитель в письме, которое вошло в состав «Миссионерских писем» под названием «Русскому К. Т., о русской трагедии»:

«Вам известно, что русский народ выбрал Царство Небесное, еще когда принимал крещение от святого князя Владимира Киевского. И выбора своего он доныне не менял. Но русская интеллигенция поколебалась и изменила основополагающим жизненным понятиям, и то не вся интеллигенция, а некоторая ее часть. Еще во времена легковерной царицы Екатерины русская интеллигенция стала раскалываться на два лагеря. В одном лагере были те, кто вместе с народом хотел, чтобы Россия навсегда осталась Святой Русью, сохранила идеалы христианской святости в каждом человеке и во всем народе. В другом лагере – те, кто хотел, чтобы Россия восприняла идеал земного владычества и земной культуры.