О судьбах народов и человечества

Святитель показывает удивительное сходство строителей Вавилонской башни и современной Европы. Их связывает желание славы, игнорирование Бога, Его заповедей и Его воли, жизнь по собственным расчетам и собственному произволу, стремление самим стать богами: «Если бы захотелось вам узнать, как скорее всего выглядели те потомки праведного Ноя, которые так быстро запамятовали Бога и принялись восхвалять самих себя, то обернитесь с Востока на Запад и взгляните на современную Вавилонскую башню невдалеке от вас. Налицо те же стремления и порывы к обустройству – сходство простирается до тождества. Те же намерения и те же побуждения, что и при возведении той, азиатской Вавилонской башни, – все это заметно и сегодня. Отступничество от Бога – причина недугов, поразивших и тех, древних каменщиков, и этих, новых. Стимулы в обоих случаях суть личная или национальная слава в противовес Богу и в пику тем, кто верует в Бога; а намерения – это стремление сделать богами самих себя и всю человеческую жизнь построить по людским расчетам и произволу, без какого-либо воззрения на Творца неба и земли и без малейшего исследования Божией воли и Божия Промысла» (с. 387).

Следует сказать, что Николай Сербский везде говорит о новой Вавилонской башне как феномене европейском. Однако сегодня о ней следует говорить как о феномене всего западного мира. Включая Соединенные Штаты. Более того, Америка сегодня стала главным локомотивом реализации проекта новой Вавилонской башни. Святитель предлагает очень образное представление новой Вавилонской башни как конструкции, состоящей из четырех стен, но все четыре стены очень похожи друг на друга, всем стенами присущи две важнейшие особенности – глупость и разлад: «У этой новой Вавилонской башни четыре стены: первая – наука, вторая – промышленность (индустрия), третья – политика, четвертая – эгоизм. Все четыре не освящены и возводятся без благословения. Все вопреки Богу, в противовес Богу, наперекор Богу. Поэтому все четыре стены мрачны, как ночь без луны и звезд. Словно живут в этой башне некие мракобесы, которым тьма милее света. С какой стороны вы бы не подходили, отовсюду встречают вас глупость и разлад» (с. 387–388).

Вот мнение святителя о первой стене, называемой «Наука»: «Из среды ученых вы слышите чересчур произвольные басни о мире и человеке и такие жаркие взаимные ссоры и препирательства, что вам хочется поскорее уйти оттуда к другой стене» (с. 388).

У меня недавно вышла книга, которая называется «Лжепророки последних времен. Дарвинизм и наука как религия»87. Чуть ли не полкниги я как раз посвятил теме «жарких взаимных ссор и препирательств». Различные теории и гипотезы, рождающиеся в недрах науки Нового времени, подобны бабочкам-однодневкам. Не успела какая-то теория появиться из-под пера человека, принадлежащего к профессиональной корпорации под названием «Наука», как на теорию набрасывается по крайней мере десять других представителей этой профессиональной корпорации, уничтожая ее на взлете. Правда, некоторым теориям и гипотезам кто-то позволяет взлететь, они занимают свое место на небосклоне и получают статус «незыблемых учений» и «вечных истин». Наиболее яркий пример, о котором Николай Сербский писал в каждой своей второй работе, – дарвинизм с его теориями эволюции, естественного отбора, происхождения человека из обезьяны. Дарвинизм не имеет ни малейшего отношения к открытию истин, тайн мироустройства. Дарвинизм – яркий пример того, как истины не «открывают», а «создают». С какой целью? – С целью разрушить христианское мировоззрение и уничтожить человека – сначала духовно, а потом и физически. Кто за этим стоит? – Тот, кого Спаситель называл «лжецом» и «человекоубийцей», – дьявол (Ин. 8, 44).

А вот что пишет святитель о второй стене башни, называемой «Промышленность»:

«Если вы оказались пред стеной индустрии, и здесь навстречу вам спешат та же глупость и тот же разлад: глупость в производстве ненужных товаров и разлад вокруг труда и вознаграждения за труд. [К тому же здесь стоит еще] и оглушительный шум и рокот» (с. 388).