О Туле и Туляках с любовью. Рассказы Н.Ф. Андреева – патриарха тульского краеведения

Осматривая внутренности старинного дома и близорукий не мог не увидать ближайшей к нему пристройки, очевидно сделанной гораздо после, архитектура которой решительно не имеет никакого смысла. Мы говорим о 2-х этажном флигеле совершенно не кстати приткнутом к этому зданию и незаметном с так называемого парадного подъезда. Он, как будто стыдясь своей жалкой наружности, спрятался на задний двор, а старинный дом заслонил его от наблюдательного взора приезжего, который в праве заметить, что этот старинный флигель занял почетное место не по своим достоинствам, потому что малые размеры его относятся к капитальной громаде, как привесок к сахарной голове. Соединенный с ней деревянным переходом, заменивший каменный, обрушившийся ещё в прошлом веке, он возбуждает вопрос: что вынудило домохозяина построить такое отшельническое жилище? Оно не могло принадлежать к тем надворным постройкам, в которых обыкновенно помещается прислуга, потому что столь близкое соседство этого люда было бы не в обычаях старых бар. Нельзя допустить мысли, чтобы оно было и убежищем любви, на том основании, что все владельцы тульского палаццо, сколь известно тулянам, были люди женатые и имели каждый из них большое семейство. Статься может, что в это отшельническое жилище удален был какой-нибудь лишенный ума, или страдавший неизлечимым недугом, или, наконец, посвятивший себя затворнической жизни, уединению, но невероятно чтобы здесь укрывалось преступление, преследуемое законом. Теряясь в смутном лабиринте догадок, мы не могли остановиться ни на одной из них, но привратник, с которым мы сейчас познакомим нашего читателя, как с типической личностью, если не ошибемся, объяснил нам, основываясь впрочем на предании, что нижний ярус его занимала главная контора, а верхний была кладовая, в которой жила 90 летняя старуха, охраняя как Аргус, сундук своего хозяина. Видно она очень усердно охраняла сокровища своего властелина, потому что последнее дыхание ее улетело куда следовало, а труп старухи все еще лежал на сундуке, пока его в белом саване и в дубовом гробу на опустили в могилу. Об этом замечательном железном казнохранилище мы получили сведенье из других более достоверных источников, а именно: правдивые старожилы говорят, что в нем весу было 22 пуда, и что он постоянно вмещал в себя столько же пудов серебра и золота. Спрашивается, сколько же перебывало денег в упомянутом сундуке в течение длинного порядка времени? Думаем, что этой суммы не сочтет и мудрейший из мудрых бухгалтеров в любой конторе банкира. Теперь понятно, что испустить последнее дыхание на такой груде благородного металла есть высшее наслаждение для скареда.

Если вы, читатель, склонны мечтательности, то обозревая эту капитальную громаду пустую внутри, суровую снаружи, невольно унесетесь воображением в минувшее, былое, рисуется длинный ряд событий и людей, которых размашистая и неутомимая деятельность сумела находить интересы во всем и везде. Быть может, вы скажете с поэтом:

Высокая полная тайны снаружи
Когда же убийственный вихрь налетит
Тогда громада неподвижно стоит;
Но эхо гремит в ней рыданьем и плачем.