О верности крыс

Башни, Эрлони

Вопрос со стрелой в спину можно было, наконец, считать закрытым. Скандальная выходка какого-то альдзелда, оказавшегося одним из кхади, пришлась здесь как нельзя кстати. Оней ничего говорить на эту тему не хотел, даже после того, как посланный от паршивки ол Нюрио объяснил ситуацию. Сухо и как-то даже неприязненно объяснил, несмотря на всю возможную этикетную вежливость. Был свидетелем прискорбного… выразить мнение Её Величества… душевно сожалеет… сочла наиболее приемлемым передать в юрисдикцию городского суда… Глава городского суда, по совместительству лорд тэрко, был всемерно признателен, в чём незамедлительно и в изящных выражениях заверил посланного.

Оней молчал и при беседе с альдзелдом присутствовать отказался, зарывшись в свои чертежи.

Альдзелд, не имевший, похоже, нормального имени, а только уличное прозвище, на все вопросы отвечал внятно и равнодушно. Да, стреляли с Синим, чтобы отомстить за Трепло. Да, перерезал бы всех, и уважаемого лорда тэрко последним по времени и с особенным удовольствием. Нет, никто больше в покушении не участвовал. Жаль, что довести до ума начатое не довелось. За обоих уже довести до ума, и за Синего тоже. А больше, в общем, ничего и не жаль.

О кхади мальчишка ничего нового не рассказал, и вообще говорил о других с меньшей охотой, чем о своём деле. Потом вовсе замолчал и только равнодушно смотрел в пространство.

После тэрко поднялся в холл, закрыл дверь и остановился, с чувством удовлетворения от хорошо законченного дела. Дом был тих и безмятежен. Со двора сочился мягкий запах вечерней сирени, и густо-янтарный закатный свет полосами лежал на полированных досках ступеней и на перилах. На какое-то время можно о безголовом наследнике не беспокоиться. Хотя бы в смысле стрел из-за угла.

В доме было ощутимо теплей, чем внизу, и ол Баррейя расстегнул куртку, направляясь вверх по лестнице. Вспомнилась вдруг невнятная угроза того мальчишки с зангской серьгой, "Синего": что паршивка лорда тэрко крысам за своих скормит. Лорд тэрко улыбнулся.

В комнате Онея шторы были задёрнуты, окна плотно закрыты, и стояла сухая духота, освещённая пятью свечами в подсвечнике на столе. Сын сидел сгорбившись и почти уткнувшись носом в книгу. Вошедшего он не заметил или не подал виду. Потом зашарил правой рукой на столе, нашёл чернильницу, едва не уронив её, цапнул оттуда видавшее виды перо с обтрёпанными ворсинками и спешно зачёркал по клочку бумаги.

Ол Баррейя подошёл ко второму столу, который занимали неровные стопки книг, свитков и разрозненных листов разного формата. Между стопками бочком втиснулась раскрытая книжица с рисунком на разворот.

— Это что? — спросил тэрко, смахивая ладонью со страниц сломанные перья и кусочки туши. Оней вздрогнул и повернул удивлённое лицо. Похоже, действительно не заметил, что кто-то вошёл.

— Где? — он привстал, вытягивая шею, чтобы разглядеть, на что смотрит отец. — А. Это лебёдка. Подъёмник, для грузов.

На рисунке разгружали корабли под стенами какого-то морского порта, в стене чернел проём для гигантской удочки.

— И работает?

— Ну да. Смотри, на этот вот канат цепляют груз, а наверху система блоков и воротов…

— Что-то в действительности я такого не видел, — сказал тэрко.

Оней пожал плечами.

— Тенгар из Ншасы пишет, что он предлагал такие построить в Вернаце, но Совет сказал, что проще купить рабов.

Ол Баррейя поднял книжку со стола и полистал.

— А это?

— А, это водяные мельницы. Вот эта горизонтальная, это вертикальная… Где-то у меня ещё чертежи были для винного пресса такого и сукновальни…

Оней подорвался к книжному шкафу. Ол Баррейя смотрел на сына с неожиданной задумчивостью. Это в Занге рабы дешевы. В Империи рук не хватает. И на этом фоне от пристрастия сына к плесневелым книгам вдруг наметилась практическая польза.

— Оней, — окликнул ол Баррейя. — Ты уверен, что эти рисунки можно воспроизвести на деле?

Оней обернулся. Тэрко покачивал в руке книжку.

— Ну, не все… — протянул Оней. — Но вот эти с подъёмником и мельницами — конечно.

Ол Баррейя задумчиво молчал. Оней несколько напряжённо смотрел на него, пытаясь понять, к чему вдруг отец заинтересовался его механикой.

— Если эти машины работают, — сказал ол Баррейя, — почему же их нигде не используют.

— Почему не используют? — возмутился Оней. — Такую вот лебёдку у веше во дворце используют, чтоб впечатлять приезжих. Входишь в приёмный зал — а там золотой трон, золотые барс и кобра по бокам — шипят и рты раскрывают. А после аудиенции нужно падать ничком, а когда встанешь — ничего уже нет…

— Когда это ты в Зегере побывал? — усмехнулся ол Баррейя.

— Я у Гзоона в "Дорожнике" читал. Ну, это купец такой был кадарский. По его словам выходит, что в Дазаране механику очень хорошо знают. Игрушки делают и такие вот чудеса с золотыми креслами.

— И осадные машины, — сказал тэрко. — Про них у тебя тоже чертежи есть?

— А как же! Это же целая отдельная тема, очень интересная!

Оней вдруг осёкся и подозрительно посмотрел на отца. Открыл рот, но ол Баррейя заговорил раньше.