О вещах действительно важных. Моральные вызовы двадцать первого века

P. S. Коррупция, символом которой стали дорогие часы украинских министров, была главной причиной протестов в феврале 2014 года, которые привели к отставке президента Виктора Януковича и его приспешников. Сикорский посмеялся последним.

Матери-«тигрицы» и матери-«слонихи»

ОДНАЖДЫ, МНОГО ЛЕТ НАЗАД, мы куда-то ехали с женой и тремя маленькими дочерями на заднем сиденье, и вдруг одна из них спросила: «А вы хотите, чтобы мы стали умными или счастливыми?»

Мне вспомнился этот вопрос, когда месяц назад я читал в Wall Street Journal статью Эми Чуа «Почему китайские матери — лучшие», собравшую больше 4 тысяч комментов на сайте wsj.com и больше ста тысяч — в Facebook. Статья представляла собой фрагмент новой книги Чуа «Боевой гимн матери-тигрицы» (Battle Hymn of the Tiger Mother), мгновенно ставшей бестселлером.

Чуа утверждает, что китайские дети добиваются большего, чем американские, потому что их матери — «тигрицы», в то время как западные матери — «домашние кошечки», если не хуже. Дочерям Чуа, Софии и Луизе, никогда не разрешалось смотреть телевизор, играть в компьютерные игры, оставаться на ночь у друзей или участвовать в школьном спектакле. Им приходилось часами упражняться на фортепиано и скрипке. От них требовали отличных оценок по всем предметам, кроме физкультуры и драмтеатра.

По словам Чуа, китайские матери считают, что, как только дети научились уверенно ходить, им следует однозначно давать понять, если они недотягивают до высоких родительских ожиданий. (Чуа знает корейских, индийских, ямайских, ирландских и ганских матерей с «китайским» подходом, как и этнических китайских матерей без него.) У ребенка должно быть достаточно сильное эго, чтобы это выдержать.

Чуа, которая, как и ее муж, преподает в Йельской юридической школе, принадлежит к культуре, где самооценку ребенка принято считать такой хрупкой, что даже спортивную награду «Самый ценный игрок» получает каждый член команды. Ничего удивительного, что многих американцев ее подход к воспитанию приводит в ужас.

Оценить «тигриный» стиль материнства сложно потому, что мы не можем отличить, где вклад воспитания, а где влияние генов, передающихся от родителей к детям. Если ты хочешь, чтобы твои дети учились лучше всех, полезно, чтобы тебе и, желательно, твоему партнеру хватило ума стать профессорами элитных университетов. Как бы мать-«тигрица» ни давила, не каждый сумеет стать первым (разумеется, если мы не объявим «первым учеником в классе» каждого).

«Тигриное» воспитание направлено на то, чтобы заставить детей полностью реализовать свои способности и, следовательно, в рамках дилеммы «умный или счастливый» его последователи склонны делать выбор в пользу «умного».

Так думает и Бетти Мин Лю, блогер. Вот как она откликнулась на статью Чуа: «Именно из-за таких родителей, как Эми Чуа, американцы-азиаты вроде меня ходят к психотерапевту».

Стенли Сью, профессор психологии Калифорнийского университета в Дейвисе, изучал самоубийства, особенно распространенные среди американок азиатского происхождения (в других этнических группах мужчины кончают с собой чаще, чем женщины). Важным фактором этих суицидов он считает давление со стороны семьи.

Чуа любит повторять, что высокие достижения приносят больше удовлетворения и что единственный путь к ним лежит через неустанный труд. Может, и так, но не лучше ли, если дети будут заниматься чем-то из любви к самому делу, а не из страха перед родительским неодобрением?

Я согласен с Чуа в том, что нежелание руководить ребенком может завести слишком далеко. Одна из моих дочерей, сама уже мать, рассказывает мне занимательные истории о воспитательных подходах своих знакомых. Одни забирают дочь уже из третьего детского сада, потому что она не хочет туда ходить. Другие так верят в детскую «самостоятельностьу», что однажды легли спать в 11 вечера, а их пятилетняя дочь все еще девятый час подряд смотрела видео про Барби.

«Тигриный» подход к материнству может показаться разумным противовесом вседозволенности, но обе крайности кое-что упускают из виду. Чуа всецело полагается на самостоятельную работу ребенка и не поощряет групповые занятия или помощь другим, будь то в школе или шире, в обществе. Например, посещение школьных спектаклей она считает пустой тратой времени, которое лучше посвятить занятиям музыкой.

Но участвовать в школьном спектакле — значит вносить свой вклад в общественное благо. Если талантливые дети уклоняются от участия, страдает качество постановки в целом, а это уже потеря для всех, кто в ней участвует (и для тех, кто смотрит). Дети, которых родители отстраняют от таких занятий, упускают шанс приобрести социальные навыки, не менее важные и ценные и такие же непростые, как те, которые безраздельно завладели вниманием Чуа.