О войнах

Наиболее экстремальными оказались представители среднего звена офицерского корпуса, которые в Квантунской полевой армии в Маньчжурии прониклись уверенностью в своих силах и амбициями после военных побед. Они видели Японию лидером паназиатского сопротивления Западу в рамках "тотальной войны", за которую выступал подполковник Кандзи Исивара, военный теоретик, рассматривавший историю как цикл коротких, острых, решающих столкновений на поле боя, за которыми следуют "войны на уничтожение или истощение", ведущиеся целыми народами до смерти . Предыдущие войны Японии были короткими и решительными, требовали атакующего мастерства и высокого морального духа. Но современное индустриальное государство делало такие войны устаревшими. Теперь наступит период войн на уничтожение, которые приведут к финальной схватке между США и Японией, лидером Азии. Представления Исивары о последней войне созревали на протяжении конца 1920-х - начала 1930-х годов. Он писал: "Приближается последняя война в истории человечества... . . "Титанический мировой конфликт, беспрецедентный в истории человечества"... ворота в золотой век человеческой культуры, синтез Востока и Запада, последняя и высшая ступень человеческой цивилизации". Готовясь к этому окончательному триумфу, Япония должна была провести экспансию в Маньчжурии и Китае, чтобы создать самодостаточную промышленную базу на материковой части Азии, желательно при сотрудничестве с Китаем. Япония могла бы стать великой державой, "гармонично соединив финансовую мощь Японии и природные ресурсы Китая, промышленные возможности Японии и рабочую силу Китая". Исивара предложил, чтобы японцы управляли высокотехнологичной маньчжурской промышленностью, китайцы - мелким бизнесом, а корейцы занимались сельским хозяйством! Экономическая политика, по его мнению, должна быть направлена на долгосрочное наращивание военной мощи, а не на извлечение прибыли банкирами или корпорациями. Приобретайте богатые ресурсами колонии, создавайте "военно-промышленный комплекс" и укрепляйте военное влияние в Токио, желательно без отторжения других держав. Война может начаться, но, как сказал Томосабуро Като, министр военно-морского флота, "если у нас нет денег, мы не сможем воевать".

Сторонники колоний или протекторатов утверждали, что Япония сможет расширить свое присутствие в вакууме, образовавшемся в результате упадка Китая. Это был их район, а другие державы были далеко, за исключением России, ослабленной революцией. Коррумпированные китайские военачальники должны быть уничтожены до того, как это сделают китайские националисты - еще одно предполагаемое окно возможностей. Расширение японской сферы влияния на северо-востоке Китая дало бы передышку и долгосрочные ресурсы. Япония должна была усилиться в Маньчжурии, иначе она будет вытеснена оттуда. Подобные аргументы доминировали в кругах армейского планирования.

Имело место и внутреннее давление. Победы дали агрессии популярную базу. Ассоциация бывших военнослужащих насчитывала 3 млн. членов, "патриотические общества" вели широкую вербовку. Консервативные олигархи и бюрократы поддерживали социал-империализм как способ удержания власти. Советская власть укреплялась на севере, а левые активно действовали в прибрежных районах Китая. Консерваторы и армия нагнетали угрозу большевизма. Интересы поселенцев и бизнеса в Китае сулили всеобщее богатство, а требования субсидировать поселенцев подогревались средствами массовой информации. Эта коалиция провозгласила "защиту азиатской расы" от Запада. Преувеличенные в СМИ сведения о радушном приеме японских поселенцев в Корее и на Тайване сильно контрастировали с американским Законом об исключении Востока 1924 года, запрещавшим любую японскую иммиграцию. Японцы были шокированы страшилками о "желтой опасности". Японии не удалось добиться включения антирасистского пункта в устав Лиги Наций, поскольку другие великие державы либо имели расистские империи, либо были внутренне расистскими, как, например, США. Западный "либерализм" был лицемерным, справедливо утверждали японцы.

Выбор между этими вариантами определялся не рациональным расчетом "национальных интересов" Японии, а изменением соотношения политических сил между левыми и правыми внутри страны. В 1920-е годы левые и либералы добились значительных успехов. Политика дешевого продовольствия привела к снижению цен для крестьян, что вызвало бунты в деревнях. Рабочие добивались больших прав, создавая профсоюзы, которые получили поддержку после большевистской революции и требований населения сократить военный бюджет. В 1920-х годах в нижней палате парламента стали преобладать политические партии. В 1925 году было введено всеобщее избирательное право для мужчин, расширены права граждан. Крупный бизнес до середины 1930-х годов в основном поддерживал либерализм, поскольку зависел от англо-американской торговли. Большинство этих событий, как представляется, благоприятствовало либеральной геополитике.