5. Бог взирает не на красноречивые уста, но на смиренное сердце. Бог не обращает внимания на высокую искусность, учёность и познания человека, но испытует и исследует дух его: ищет ли он самолюбия и собственной чести, или славы Божией и пользы ближнего. Для Бога ничто и великая, творящая чудеса вера, хотя бы она двигала горами и имела великую славу среди людей, если только при этом человек ищет собственной чести. Напротив, Бог взирает
6. Всего лучше мы можем понять сие из примеров. Каин и Авель оба принесли жертву, но сердца их были неодинаковы, почему Бог жертву Авеля принял, а жертву Каина отверг (см.: Быт. 4:3–5). Саул и Давид оба совершили жертву (см.: 1 Цар. 13:9; 2 Цар. 24:25); одна была принята, другая же отвергнута – причиною сего было неодинаковое расположение их сердец. Давид, Манассия, Навуходоносор, Пётр обрели благодать у Бога, когда принесли искреннее раскаяние. А Саул, фараон, Иуда не обрели таковой благодати. Почему? Причина в неодинаковом расположении их сердец. Фараон и Саул говорят:
7. Причина всего этого лежит в сердце, на которое Бог взирает, испытывая, из чистой ли веры, любви и смирения совершает оно то или иное дело. Ибо если дела твои осквернены самолюбием, исканием собственной чести, похвалы и выгоды, то они ничто, хотя бы то были действия самых высоких дарований Божиих в человеке.
Глава 34
О том, что человек не может ничего сотворить для своего спасения; его совершает Бог, если только человек, по благодати Его, предаст себя Ему и предоставит Ему поступать с собою, как врачу с больным. Также о том, что заслуга Христова не вменяется никому без покаяния
1. Этими высокими словами святой Апостол научает нас, что Господь наш Иисус Христос совершил всё необходимое для нашего спасения. Когда мы ничего не знали о пути жизни, Он сделался нашею премудростью. Когда мы были грешниками, Он сделался нашим оправданием. Когда мы были мерзостью пред Богом, Он сделался нашим освящением. Когда мы были осуждены, Он сделался искуплением нашим.
2. И этому свободная воля, заслуги и возможности всех людей не могут содействовать ни на йоту, не могут прибавить ни в начале, ни в средине, ни в конце даже столько, сколько весит пылинка, летающая на солнце. Человек мог согрешить, но не мог оправдаться. Мог потерять самого себя, но не мог обрести себя снова. Мог умертвить себя, но не мог себя оживить. Мог подвергнуть себя власти диавола, но избавить самого себя от диавола у него не было сил. Ибо как мёртвое тело не может оживить само себя, так и все люди, будучи, по словам святого Апостола Павла,