Объективная реальность

— Тут несколько факторов: нерешительность и мягкотелость самого Отто Брауна как политика. Неуверенность в социалистах и их поддержке среди населения. К сожалению, социал-демократы не показали себя силой, способной реально решать проблемы, стоящие перед народом Германии и Пруссии. Противостояние с коммунистами. И законопослушность. Еще Ленин писал, что «если немецкие революционеры захотят захватить вокзал, то тони сначала купят билеты», вот Отто как раз из таких. Браун был уверен, что достаточно будет обратиться в суд и решения фон Папена будут признаны незаконными. Наивный идиот! Но, к нашему сожалению, именно его надо постараться использовать для того, чтобы переломить сложившуюся ситуацию.

— Как именно вы это видите? — это спросил Киров.

— Сначала нужно изменить ситуацию по Кровавому воскресенью в Альтоне. Как вы знаете, 16 июня был отменен запрет на СС и СА, в стране начинаются вербовочные марши этих организаций. Альтона — небольшой рабочий городок в провинции Шлезвиг-Гольштейн, его еще называют «Красной Альтоной», там позиции коммунистов очень сильны. Начальник полиции из Альтоны, социал-демократ санкционировал марш семи тысяч нацистов из СА Шлезвинг-Гольштейна через Альтону. То. что это была подготовленная провокация, никто и не сомневался: в день марша на месте не было никого из чинов полиции Альтоны, да и Шлезвиг-Гольштейна.

— Это еще раз подчеркивает продажность социал-демократов и их нацистскую сущность. — мрачно заметил товарищ Сталин.

— Верно. К сожалению, надо работать и с этим материалом. Между демонстрантами и боевиками СА произошли столкновения. Потом вмешалась полиция, стали стрелять, погибло семнадцать человек, как было потом установлено, все смерти наступили от пистолетных пуль, которыми были вооружены полицейские. В беспорядках обвинили левых. Папен воспользовался этим, чтобы сместить правительство Брауна. Поэтому мы должны сделать всё, чтобы разрешения на марш СА не было. Уверен, что его всё равно проведут. Но тут надо сделать так, чтобы нацисты получили мощный организованный отпор. Причем такой отпор, чтобы и не думали к нам сунуться! Пусть орут! Их бить надо! Оружие! Если у рабочих Альтоны появится достаточно оружия, то ситуация может измениться. Добровольные помощники полиции разгоняют несанкционированное сборище нацистов! Вот такой угол зрения должен быть на это событие. И Папену будет сложнее предъявлять претензии правительству Пруссии. Отто Брауну надо будет намекнуть канцлеру на то, что антиконституционный переворот приведёт к гражданской войне и привести полицейские части в состояние повышенной боевой готовности. А если суд Берлина еще и выпишет ордер на арест фон Папена, будет вообще здорово!

— Это возможно?

В голосе вождя сквозила ирония.

— Это самый лучший вариант развития событий, к сожалению, он маловероятный, но приблизить его возможно. Даже используя не самые красивые методы, но это необходимость.

— Тельман уже ведет переговоры с социалистами насчет создания единого фронта. Сложно идут переговоры. Очень сложно.

— Понимаете, товарищ Сталин, такой фронт имеет то, что называют «ядерный электорат» — те самые тридцать шесть-семь процентов избирателей, которые в любом случае будут за них голосовать. Но объединение, которое станет реальностью, позволит притянуть еще какое-то число голосов. Которые должны сделать их самой многочисленной фракцией в рейхстаге. Но это только одна сторона процесса.

— Но есть еще правая часть электората, которая ориентирована на буржуазные партии, католические организации, но тут есть интересные мысли, как опустить их рейтинги, заставить часть избирателей перейти в «болото» — колеблющуюся часть. В общем, есть с кем работать. Кроме того, в самой НСДАП есть серьезное противостояние между СА и СС, точнее, отрядами Гиммлера и Ремом. В 1934 году Рема и преданную ему верхушку отряды СС просто вырежут. Моё мнение — нам необходимо начать работу с Ремом и его ближайшим окружением. На него есть чем воздействовать. Будет очень полезно, если он пустит кровь эсесовцам, а это будет большой минус для нацистской партии.

— Рем лучше Гиммлера? — спрашивает Сталин.

— Для нас, наверное, да. Гиммлер хитрее, опаснее. Рем более прямолинеен, туповат. Его легче прогнозировать. Кроме того, Гитлер не переносит гомосексуалистов, а вот в СА Рема такие отношения. Особенно среди верхушки организации очень популярны. Скажем так, Рема терпят пока он очень полезен. Но Гиммлер уже набирает влияние. Так что да, знаете, ведь массовые казни и убийства мирных жителей нашей страны — это все проводилось под непосредственным руководством Гиммлера. Он даже приезжал, чтобы лично смотреть, как в окрестностях Минска расстреливают людей. Впал в истерику и стал требовать, чтобы массовые казни проводили коллаборанты из местных, а части немецкой армии и зондеркоманды СС только наблюдали и корректировали работу…

— Я не ошибаюсь, но вы их всех очень сильно ненавидите? — спросил Киров. — Это не помешает вам исполнить вашу работу, товарищ Кольцов?

И в голосе наркома внутренних дел слышалась искренняя озабоченность.