Обещанье не пустяк

Мимолетная досада его, подозрительно смахивавшая на ревность, не шла, однако, ни в какое сравнение с тем, что отразилось на лице Эш, когда она, позволив им тоже наконец подняться по лесенке, узрела вдруг отдельные предметы одежды своего подопечного на каких-то посторонних девицах. Ее даже передернуло. Но вслух она ничего не сказала. Снова пропустила Стаса вперед и торопливо заняла свое место за спиной Гойдо.

Стас огляделся, не без удовольствия вдохнул полной грудью душистый воздух.

Пейзаж наверху оказался очень даже ничего. Лестница выводила на небольшую каменную площадку, окаймленную теми же кустами, что были высажены на склоне вокруг нее, а дальше начиналась парковая аллея – достаточно просторная, чтобы идти по ней вчетвером. По сторонам ее, сплетаясь кронами и образуя подобие свода над дорогой, росли незнакомые ему деревья с золотистыми, как будто слегка мерцавшими в вечернем сумраке стволами. В самой этой зеленой галерее было уже довольно темно, но в дальнем конце светился розоватым полукругом выход из нее, и в нем, как в раме, можно было разглядеть разлетающиеся веером серебряные струи фонтана.

Благоухало все вокруг – не только усыпанные цветами кусты, но и деревья и трава, и сама земля, прогретая за день солнцем. Шумел вдали фонтан, звенели сверчки, шелестел листвой слабый ветерок. Где-то в глубине сада пробовал голос соловей…

Хорошо-то как!.. – хотелось вздохнуть. Но Стас в очередной раз одернул себя и вступил под своды аллеи, бросая настороженные взгляды по сторонам. Принц Гойдо догнал его и зашагал рядом.

Девушки пошли следом, и некоторое время все молчали, словно отдавая дань очарованию места, только мраморная крошка, которой была выложена дорога, похрустывала под ногами.

Потом принц что-то тихо замурлыкал себе под нос. И тут же встрепенулась болтушка Соня.

– Ваше высочество… – начала она.

– Гойдо, – мягко напомнил он, оглядываясь и замедляя шаг.

– Э, – сказала Соня, – вы уж извините меня, конечно, но с Гойдами всякими я в своей жизни еще успею наобщаться. А вот с «вашими высочествами» – это вряд ли! Можно, я буду так вас называть? Мне это больше нравится!

Принц заулыбался.

– Если таково ваше желание, могу ли я оспорять?

– Спорить, – поправила она. – Или возражать.

– Возражать не могу, – галантно повторил он.

– Вот и хорошо! Ваше высочество… помнится, вы обещали рассказать, откуда знаете наш язык. Уже бывали у нас?

– Отчасти, – загадочно ответил принц. И добавил: – Это есть та самая причина, по которой я так нужден в Матвее.

– Нуждаетесь.

– Нуж-да-юс… понятно. Он – магический лекарь, а я нездоров…

Тут Эш, которую Соня, для того чтобы догнать его и пойти рядом, успела оттереть несколько в сторону, сердито фыркнула и сказала что-то на своем, вернее, на их с принцем общем языке.

Судя по тому, что он ответил, смысл ею сказанного был таков: «Стоит ли посвящать в это всех и каждого?»

– Есть ли это необходимая тайна? – В голосе Гойдо звучала спокойная безнадежность. – Моя болезнь такова, что упасть на меня может сию минуту. И все и каждый о ней узнают и будут растерянные.

Эш снова недовольно фыркнула, а Соня удивилась:

– Болезнь? Но вы совсем не похожи на больного!

Он кивнул.

– Не похож, это правда. Я просто сплю, когда она падает.

– То есть… во время приступа? – сообразила Соня.

– Точно так, приступа. Просто усыпаю – и все. Но очень надолго. На три дня или неделю. Или даже две недели. Приступ бывает разной величины. И поскольку мы с вами стали спутники, то лучше знайте про это.

– Вот как, засыпаете, значит… И что, вас при этом разбудить невозможно?

– Так, – он снова кивнул. – Я только сам разбуждаюсь. Неизвестно когда.

– Вот те на, – озадаченно сказала Соня. – И прямо сейчас можете заснуть? На ходу?

– Так, да.

– А приближение приступа вы чувствуете?

– Никогда.

– Батюшки… И что же нам с вами делать, если вы вдруг упадете и уснете?

– Ничто не делать. Эш будет со мной, а вы идете дальше, как шли.

– Ну, это… как-то не по-людски…

– Помощь дать мне может только Матвей, – спокойно объяснил принц. – Конечно, если знает он, какая это болезнь. И если вы его найдете и скажете обо мне, я буду много вам благодарен. По-царски. Когда разбуждусь.

– Проснетесь, – поправила Соня. И махнула рукой: – Да ну, глупости какие… и скажем, конечно, и приведем его к вам, и не надо нам вашей благодарности. А он, стало быть, лечит… и что, хорошо это у него получается?

– Очень хорошо. Так говорят.

Соня умолкла, призадумавшись. О знакомых больных, возможно, которым пригодился бы такой «магический лекарь»…

Стас глянул в конец аллеи. И нахмурился. Шли они по ней уже больше пяти минут, и выход должен был заметно приблизиться. Но не приблизился. Полукруг его светился все на том же расстоянии, что и раньше.

Колдовство? – с неприятным чувством подумал он. Аллея каким-то образом… удлиняется? Обернулся, посмотрел на вход, который тоже выглядел теперь маленьким светлым полукругом, и увидел, что от него их отделяет примерно такое же расстояние. Словно пройдено полдороги. Странно…