Обещание

Он доставляет машину заказчику, прикарманив кое-что добытое по ходу дела, и берет заработанное, неплохие деньги по его меркам. После работы ему нравится махнуть спиртного в каком-нибудь мутном заведении поблизости. Алкоголь раскочегаривает в нем пригасший было утренний костерок, и в осоловелой духоте тягучего полдня он в какой-то момент опускает руку в карман и нашаривает там браслет. И тут лицо этой женщины возвращается к нему с отчетливой силой, восходит над его душевным горизонтом, как полная луна. Бедная Астрид! Хотя он не знает ее имени, доля ее ужаса просочилась в него, и ему надо с этим расправиться, затоптать, пока не пустило корни. Лучше не оглядываться.

Браслет он отдает одной знакомой, которая иногда берет дешевые побрякушки в обмен на секс. Но когда она надела его на руку и кокетливо крутит ладонью, играя цветом, голубой белый голубой, он вдруг теряет к ней интерес и уходит. Слегка пошатываясь и не сводя глаз с грядущего, или с того хотя бы, что перед ним прямо сейчас, Линдиле/Барабанщик/Киллер топает по дороге прочь со сцены, не оставляя позади ничего.

Оставляя позади Астрид. Утром она была жива, вдыхала и выдыхала, в ней курсировала кровь и клубились мысли, она вынашивала планы, лечила небольшую экзему на внутренней стороне руки и намеревалась устроить званый ужин. Все примерно как у вас, может быть. Сейчас она спутанный клубок волос и одежды под стенкой. Мало что от нее осталось уже. Даже не поймешь, что человек, пока не присмотришься.

Старик присматривается и наконец понимает. Этот скособоченный оборванец тут не просто так. Тут, где когда-то было кино для автомобилистов, где из гудрона одиноко торчат столбики, в кассе, вернее, в бывшей кассе, он обосновался, тут он живет, может быть, год, а то и два, время для него вещь растяжимая.

До него доходит, и он впадает в панику. Что, если на него бочку покатят? Дело обычное, пришьют, а он ни сном ни духом. Единственный выход, какой приходит в голову, это сообщить какому-нибудь белому человеку.

На окраине городка тут есть дешевый мотель и магазинчик при нем, где продают спиртное навынос и где он иногда что-нибудь себе покупает, и администраторша за стойкой слушает его рассказ с растущей тревогой. Точно белая женщина? О господи! Она звонит в полицию, и вскоре являются двое ребят в синем, южноафриканские блюстители закона, детективы-констебли Олифант и Хантер.

Дальнейшее всем известно, вопросы, заметки в блокнотах, переезд к месту убийства, там новые заметки, измерения, фотосъемка. Даже тут, в богом забытом месте, не может не собраться кучка людей, пара журналистов и пара-тройка зевак с ближних ферм.

Олифант и Хантер, как могут, стараются отогнать зрителей подальше. Они серьезная пара, и эта серьезность делает их немножко забавными, по крайней мере для тех, кто обратит внимание на противоположность комплекций, как будто их нарочно соединили друг с другом для смеха. Строгие и беспристрастные на вид, они, однако, как и прочие стражи порядка, порой вынуждены творчески подходить к теме заработка и, бывает, переметываются на темную сторону. Но не будем об этом сейчас, к нынешнему случаю это отношения не имеет, не надо было вообще упоминать.

Сегодня, занимаясь убийством белой женщины по имени Астрид Шарлин Норроу, чья смерть, по всей видимости, привлечет к себе внимание, два детектива-констебля ведут себя вполне корректно. Но, допросив с пристрастием испуганного старика, который первым сообщил, что увидел тело, и колоссально усилив его моральное смятение, они в тупике, и им ничего не остается, как фиксировать подробности, большей частью в числовом виде. Опять математика! Столько-то метров отсюда дотуда… угол такой, что… вероятно, ботинок мужского размера… выстрел в упор. Цифры, да, рассказывают некую правду, но они о разном могут рассказать, например вот:

1. Возраст: Олифант 53 / Хантер 38

2. Стаж в полиции: 34 / 12

3. Размер талии: 48 / 34

4. Коэффициент интеллекта: 144 / 115

5. Количество браков: 1 / 3

6. Количество детей: 0 / 6

И так далее и так далее, хотя, при всех различиях, они много дней провели вместе, и часто бывает так, что люди в подобных обстоятельствах теряют четкость границ. В иных браках, к примеру – наверняка вы такое видели, а то и сами участвовали, – контуры смазываются, краски сливаются.

Антон ухватывает это мгновенно. Надо же, какие вы, говорит он. Прямо Дюпон и Дюпонн[41]. Или нет, не совсем так. Скорее Владимир и Эстрагон[42]. Ну, вы понимаете, о чем я.

К счастью для него, они не понимают. Только хмурятся в недоумении. Что это за типчик, что с ним не так? Шутки шутит, когда такое! И где – в морге! Полицейским, что ли, себя возомнил?

Но серьезно, что вы тут делаете? Пришли меня арестовать?

Мы просто хотим поговорить с вами, мистер Сварт. Но сходите сначала на опознание.

Туда им ни к чему, это должен быть личный момент для члена семьи или близкого человека. Поэтому ждут снаружи, погрузились в два одинаковых кресла в переднем помещении с поникшими растениями в кадках и темным паркетным полом.