Обещание

Муж тоже тут сидит, подался вперед, рухнул, как пьяный, лицом в ладони. Джейк Норроу, сорок один год, владеет в партнерстве с известным политиком процветающей компанией по монтажу частных систем безопасности, это два детектива уже установили. Крупный дядя, накачанный, не вылезает, должно быть, из спортзала, но сейчас вид у него жалкий, он мало сказать потрясен, он уничтожен напрочь. Знает, нутром чувствует, что жена погибла. Поэтому попросил Антона опознать, сам не пошел.

Бейджик с фамилией на белом халате у мужчины, за которым Антон следует по длинному прохладному коридору к металлической двери, сообщает, что он Смерден. На роман все это смахивает, вслух размышляет Антон, но на Смердена это соображение, похоже, никакого действия не оказывает. Он очень вежливо отступает в сторону, пропуская Антона вперед. Ожидаешь увидеть ряды стальных выдвижных ящиков с охлажденными мертвецами, но, оказывается, они уже приготовили ее к опознанию, посреди комнаты стол, на столе она. Под простыней, конечно.

Вам приходилось видеть трупы? спрашивает его Смерден, встав по другую сторону стола. Его тон лишен всякого гурманства, но не заблуждайтесь на его счет, у Смердена есть свои пристрастия.

Нет. Хотя да, приходилось.

Где это было?

Я совершил однажды убийство, вдруг признаётся он абсолютно незнакомому человеку, чьи черты лица, и так очень кучно расположенные, при этом известии стягиваются еще теснее. Застрелил женщину, когда был в армии. (Считается это или нет?)

Сколько лет уже он про нее не думал. Но вот она вдруг опять перед ним, падает, сраженная его пулей, вновь гибнет вся целиком. Он, оказывается, плачет, нелепейшие слезы за секунды до того, как Смерден отдергивает занавес. То есть простыню, конечно.

Моя сестра. Тут лежит. Мертвая. Точно она. Нет слов. Да.

Простите?

Да, повторяет он, с усилием выдавливая из себя слог. Да, это она.

С едва заметной неохотой Смерден опять накрывает ее лицо простыней. Пишет что-то на бумаге. Распишитесь тут. И тут, пожалуйста. Антон все еще плачет, и одна слеза падает на лист. Почему это так стыдно? Но стыдно, да. Смерден промокает пятно рукавом, очень деликатно.

Трудно переживаются такие моменты, говорит он.

Антон складывается пополам. О, класс! Долгие годы я так не хохотал, так припадочно. Раньше это легко давалось. Утраченное искусство веселости. Ох, Смерден, говорит он, когда приходит наконец в себя, забавный вы человек.

Смерден, жестко вышагивая по коридору, если не обижен, то по меньшей мере озадачен. Мертвые намного, намного более предсказуемы, чем живые с их настроениями и причудами. В том, что люди говорят, бывают загадки без разгадок, не он один так думает, но не каждый из-за этого испытывает такую тягу к молчанию.

Один из детективов должен подписать бумагу Смердена, а другой тем временем наблюдает за общением между братом и мужем. Подтверждение личности убитой, бюрократическое вмешательство в частную жизнь. Джейк поднимает глаза, хоть и не сразу, и тогда Антон кивает ему. Только и всего, но сообщение передано, и следуют долгие судороги и причитания. Ничего необычного.

Когда немного поуспокоилось, детектив Олифант приступает к делу. С мужем говорить нет смысла, раздавлен человек, так что он сосредоточивается на брате. Не было ли кого-нибудь, кто имел причины желать смерти вашей сестре? Не было ли у нее врагов?

Если и были, то я о них не знаю. Хотя, добавляет он, чуть помолчав, враги есть у всех.

Правда?

Вы так не думаете?

А кто ваши враги, мистер Сварт?

О. Он расслабленно машет рукой, подразумевая мир в целом. Их у меня вагон и маленькая тележка.

Чудной тип, никаких сомнений. Говорит ребусами, даже половины не понять. То плачет как ребенок, то смеется как сумасшедший. А с чего он взял, что мы хотим его арестовать? Может, замешан?

Я думал, это захват автомобиля, разве не так? раздраженно спрашивает он теперь. Чтобы завладеть машиной.

Мы хотим убедиться, вот и все. Иногда с захватом автомобиля дело сложней обстоит, чем вы думаете.

Правда?

Йа, говорит детектив Олифант. Вы бы удивились.

Но Антона трудно теперь удивить, разве только изредка, и удивляет его тогда обычно он сам. Схожим образом, два детектива все это уже видали. Вчерашнее убийство? Да что в нем особенного. Жаль, вас на прошлой неделе со мной не было. О, я бы мог вам порассказать. Они из-за чего угодно. Южноафриканцы, мне иногда сдается, гробят друг друга просто потехи ради, или из-за пустяковых денег, или потому что поспорили о какой-нибудь ерунде. Огнестрел, колото-резаные, повешения, сожжения, отравления, удушения, утопления, проломленные головы / жены и мужья уделывают друг друга / родители грохают детей или, наоборот, дети родителей / чужак заваливает чужака. Бросают тела недолго думая и где попало, как мятую оберточную бумагу. И каждый раз это жизнь, вернее, была, и каждый раз концентрические круги боли во все стороны, навеки, может быть.