Обещание

Проведя гладкой левой ладонью по лицу, я размял плечи, шею и встал. Не одеваясь, так как и не раздевался, я открыл дверь и вышел наружу. День на дворе, так что заснуть я всё равно на долго не смог бы.

По палубе почему-то никто не ходил — все стояли и смотрели за борт, будто парализованные. Помахав рукой перед лицом у нескольких, результата я не добился. Покачав их — тоже. Вместе с жизнью на корабле исчез ветер, а вода разгладилась, будто мы не в море плывём, а застряли в луже. Даже качка куда-то пропала.

Такая тишина отдавалась усиливающимся звоном в ушах, стало жутко, и, чтобы хоть как-то разбавить это, я щёлкнул пальцами. Ничего, будто бы в вакуум попал или оглох, хотя какая-то часть прошла по телу до внутреннего уха. Несильный стук пальцами по черепушке и попытка что-то сказать дали точно такой же результат. Вибрация есть, а звука нет.

«Проклятие!» — попытался вновь выругаться я.

В голову вскоре пришла идея использовать кое-что погромче ладоней и жёсткой подошвы сапог. Почти бегом я подошёл к бочке с углём, открыл крышку и взял небольшой кусочек чёрного маркого материала размером с шарик для пигн-понга. Не хотелось, чтобы тот рванул в руке или где-то на корабле, поэтому я решил бросить его подальше, и уже в воздухе подорвать.

Отправлять предметы в полёт я учился в свободное время. Роулл не понимал, зачем мне это, но показал лучшую технику, так что уголёк теперь ждало довольно долгое путешествие. Он полетел, но неожиданно столкнулся с чем-то невидимым, и это послужило мне сигналом.

Рвануло хорошо, и я тут же увидел как от невидимой стены, словно по калёному стеклу, во все стороны быстро разошлись мелкие трещины. Пространство вокруг сотряслось, будто мы находимся в огромном бокале и ещё более огромная певица взяла высокую ноту. Поднялся ветер, вернулась качка и звуки волн. Команда тоже «проснулась».

— Все внимание! — рявкнул я, чтобы окончательно разбудить команду.

Ялы начали осматриваться. Когда стена, рассыпавшаяся на миллионы сверкающих осколков, исчезла в воде, мы увидели огромный парусный корабль недалеко по правому борту. На одной из его мачт развевался чёрный флаг с серой полосой посередине. Борта корабля украшали небольшие металлические квадраты, наложенные друг на друга, словно чешуя, на сетях и в «вороньем гнезде» сидели какие-то люди. Их лиц я разглядеть в силу своего зрения не мог, но, уверен, они выглядели удивлёнными, точно как ялы в этот же самый момент. Вероятно, они не ожидали, что я разбужу команду.

Судно смотрело носом в бортовую часть нашего корабля, и, к счастью, тарану его скорость и расстояние от него ничуть не способствовали, иначе нас уже разломали бы пополам. Что ж, у нас есть время.

— К ор-ружию! — громко приказал я, но не успел продолжить, как команду принял Халун:

— Враг справа по борту! — От его неожиданно громкого голоса пробирало изнутри. — Пушки к бою, целься в нос!

У соседнего судна не оказалось передних портов для огня, поэтому он начал довольно медленно поворачиваться к нам боком, от куда угрожающе смотрели палубные и бортовые орудия. К счастью, пока не на нас.

По команде Халуна палубщики одновременно пальнули из заряженных орудий. Им удалось пробить целых два отверстия и сбить бушприт, на котором держались носовые треугольные паруса. Они теперь, как тряпки, развевались на оставшихся верёвках, и, похоже, это возымело эффект — корабль замедлил поворот.

— Хорошо! Бери ниже! — снова прогремел Халун и, заметив мой взгляд, пояснил: — Попробуем пробить запасы.

Ялы, не занятые обстрелом корабля луками, относительно быстро зарядили новые ядра и дали ещё один залп уже по борту, изрядно надымив. К сожалению, успехов мы не достигли, и вражеский корабль продолжил разворот. Пелена дыма почти полностью закрыла его, и я уже не видел, на сколе он развернулся. К тому же, наши стрелки потеряли цели, хотя до этого хоть сколько-то успешно попадали по вражеским матросам. Долго думать не пришлось, и я приказал ближайшим ялам зарядить пушки углём. Они послушались, но несколько перестарались, а когда я заметил перебор заряда, было уже поздно.

— Ложись! — громко приказал Халун, сообразив, что такое количество рванёт ещё сильнее, чем та крошка на берегу. Он и сам пригнулся, но я остался стоять, чтобы видеть цели в рассеивающемся дыму.

— Огонь, — прошептал я одними губами, напрягся, и пушки, одна за другой, выпустили мощные столбы желтеющего от пламени дыма в чужой корабль.

Когда меня настиг порыв от взрывной волны, я едва удержался за широкие перила, закрыв глаза, но смог устоять на ногах. После оглушительного выстрела взрывы со стороны вражеского судна показались мне слабыми хлопками. Сквозь плотную пелену, окутавшую нас со всех сторон, пробились только всполохи света, которые ничуть не походили на выстрелы, и мерцание занимающегося огня. Они вскоре скрылись под водой, и для верности я всё-таки использовал СНДВ. Возможно, я пропустил потрясающее зрелище, забыв про него, но жалеть об этом не было большого повода. Халун сказал, что это враг, и я склонен ему верить.