Обещание Гарпии

– Да! – согласился с ним Аникей. – Тут нужна кембрийская глина с растениями первомира, отпечатавшимися во вкраплённых камнях. Я их отвезу! Я знаю отличный карьер в Вырице. На южном склоне, где обветренные скалы.

– Растения первомира? Тебе-то зачем? Ты же вроде против магии, – насмешливо сказал Лихарь.

Аникей Ягнило вспыхнул и выпятил грудь.

– Так и есть! Клянусь, что вы не найдёте у меня ни капли рыжья! – выпалил он.

– А почему, прежде чем сказать это, ты поставил свой посох у стула? Держать тяжело было? – поинтересовался Лихарь.

Аникей торопливо схватил посох. Телохранители Лихаря отпрянули. Своим сглаздаматам они сейчас явно не доверяли.

– Хорошо! – поглаживая усы, сказал Лихарь. – Чисто случайно вам повезло. Душа Албыча у меня. Один из приспешников Фазаноля принёс её в мой ломбард и не успел выкупить… А потом, кажется, и вовсе погиб. Конечно, я понёс на этой сделке значительные убытки, однако…

– Давай я её у тебя выкуплю! А ты вернёшь мне браслет! – предложил Талалай.

– Нет уж! – торопливо отказался Лихарь.

Ева и стожар опасались затяжек, однако Лихарю хотелось поскорее закрыть сделку. Душу Албыча они получили час спустя. Выглядела душа совсем не так, как должны выглядеть души. В руках у стожара оказалась небольшая бутылочка – широкая, с узким горлышком и жёлтой металлической пробкой. На этикетке было написано:

«Масло льняное

Пищевая ценность – 3695 кДж

Жиры – 100 г

СРОК ГОДНОСТИ: 9 месяцев»

Внутри бутылочки мерцал крошечный оранжевый огонёк. Что служило ему пищей, не знал никто. Явно не льняное масло, которого давно не было тут ни капли.

– Это и есть душа Албыча? – спросила Ева.

Огонёк вспыхнул, медленно поднялся до самой крышки, а потом опустился вниз. Стожар перевернул бутылку, поднёс донышко близко к глазу и во что-то вгляделся.

– Помнишь, ты сказала, что душа Албыча потому не возвращается, что застряла между высоким и низменным? Смотри, как хитро придумано! На крышке – незаконченное уравнение бесконечности. Разумеется, душе Албыча хочется это уравнение закончить. Ведь у Албыча математическая душа. Она не терпит неясностей. А на дне бутылки приклеена магическая монета в один кап. Самая мелкая, какая только есть! Такие сохранялись в волшебных кладах. Когда душа Албыча устаёт от высокого, то есть от уравнения бесконечности, то прилипает к низкому – к монете. Ведь Албыч жаден как гном!

Огонёк недовольно заворочался в бутылке.

– Как-то у нас многовато становится посуды, – задорно продолжал Филат. – Одна с Груней, одна с душой… Может, их в одну ёмкость перелить?

Огонёк плеснул, заняв всю бутылку. Филат, ойкнув, подул на обожжённую руку:

– Дохлый хмырь! Даже через стекло!.. Ладно! Теперь вижу, что твой выигрыш потрачен не напрасно!

Глава 18 Мама сказала «хорёк» – и никаких сусликов!

Ну, здравствуй, дневничок! Каждый человек в определённый момент жизни выбирает себе образ и начинает его обслуживать. Это особенно заметно в 12–15 лет. Один говорит: «Я красивый!», другой: «Я самый непонятый!», третий: «Я самый умный!», четвёртый: «Я самый тупой!»

А потом человек только и делает, что сотни раз повторяет один и тот же тезис. Подгоняет решение под ответ, чтобы его ещё раз назвали умным, или красивым, или тупым, и подтвердили тем самым, что он не вышел из своего образа.

Причём самое интересное, что самый тупой не является самым тупым, а часто умён. Самая красивая порой не только не является красивой, но и на хорошенькую едва тянет.

Но это всё не важно. Человек уже в образе! Но, блин, выходите же из образа, люди! Выходите! Лучше придумайте себе программу, типа «Я со всем справлюсь!», «Я всё смогу!». Что за радость обслуживать роли, причём часто заведомо проигрышные?

Из уничтоженного дневника Настасьи

Аникей Ягнило неожиданно расположился к Еве и стожару:

– Давайте я отвезу вас за глиной! Мы почти знакомы! Виделись во ВСЕСТРАМАГе! Вы были с таким неприятным типом. У него имя ещё такое необычное… электрическое… свет…

– Не «Wi-Fi-роутер»? – ехидно уточнила Ева. – Да, вы Бермяте тоже очень понравились!