Обещание Гарпии

Дятел тюкнул клювом по внезапно возникшей двери и рассыпался золотой пылью. Растерявшийся Кудеяр, придвинув к себе лист, сотворил дождь стрел, обрушившийся на Еву с потолка. Ева едва отбилась от них фразой «Давай не будем переводить стрелки!», после чего со стрелами пришлось разбираться уже Кудеяру. Одна из них оцарапала ему щёку, причём кровь на щеке проступила настоящая. Кудеяр, рассвирепев, бросил в бой свой главный козырь – ту самую особу из кучи противоречивых прилагательных с мечами, шинкующими всё живое.

Сотворив её, великан с довольным видом откинулся назад, но тотчас по лицу Евы сообразил, что совершил ошибку. По сути, он сам подарил Еве удобную героиню, да ещё потратил на неё двадцать магров. Учитывая же немалые расходы на толпу лилипутов с булавками, стрелы и железного дятла, он и уничтожить свою героиню теперь не мог.

Ева математической стороны дела не поняла, но как-то её угадала и поступила очень хитро. Она вначале остановила особу фразой «Нам надо поговорить серьёзно! Он тебя обманывает!», после чего буквально парой предложений перевербовала девицу с мечами на свою сторону. Бедному Кудеяру пришлось сражаться сразу с двумя женщинами. Сдуру он попытался рассыпать особу из прилагательных на искры, но только настроил её против себя ещё сильнее.

Ева и девушка жалили Кудеяра как две осы. В атаках они использовали излюбленные женские фразы: «Ты думаешь только о себе!», «Ты споришь сам с собой!», «Ты говоришь это всё про себя!», «Ты меня совершенно не знаешь!», «Вот и женись на ней, раз она такая хорошая!», «Я не удержалась и купила!», «Я почти готова!», «Ты помнишь, что ты мне обещал?», «Не сгущай краски!», «Можно попросить тебя об одной вещи? Вот тут список!» и «Спроси это у своей мамы!».

Спросить у своей мамы было предписано последней сильной карте Кудеяра – мощному, экранированному от всех атакующих магий голему с дубиной, который, медленно развернувшись, потопал в неизвестном направлении искать маму. Однако последней соломинкой, сломавшей хребет верблюду, стало «Делай что хочешь! Мне всё равно!».

Сказано это было в ответ на извилистый парадокс, где оба выбора были одинаково проигрышными, а третьего не предусматривалось.

После этой фразы Кудеяр, израсходовавший всю магию, отшвырнул перо и, издавая жалобные крики, бросился бежать. За ним гналась магическая особа с двумя мечами, выкрикивая «Я обиделась! Я тебе этого никогда не прощу!»

Лихарь, не желая расставаться с котошмелём, попытался объявить результаты пишмагера недействительными, однако к нему как бы невзначай приблизился Спех Талалай. За плечами у него потрясал посохом укоризненный Аникей Ягнило. Оказалось, что оба поставили на Еву и выиграли очень много рыжья.

Лихарь умел проигрывать красиво:

– Ладно, чего уж там! Девчонка и правда хороша в пишмагере! Где ты училась?

– На сайте полных отморозков, – мстительно сказала Ева.

Едва ли Лихарь понял, о чём она говорит, но кто такие полные отморозки, он определённо знал.

– Да, школа беспредела – самая верная! Может, котошмелика мне оставите? Полезная животинка… Бывает, прихапал человечек рыжьё и не колется где – а уж котошмель-то найдёт!

– Нет! – упрямо сказала Ева, стараясь не глядеть на непрестанно кивающего Лихаря и держаться поближе к Спеху Талалаю, а то ещё шепнёт Лихарь «да», а она за ним повторит.

Лихарь оценил её тактику. Покосился на мрачного Талалая, на посох Аникея, усмехнулся и выпустил котошмеля из стакана. Потом взял браслет, собираясь передать стожару пять тысяч магров.

– Минуту! Мы согласны взять вместо рыжья кое-что другое.

– И что же? – Лихарь задержал браслет у себя.

– Душу Албыча!

Лихарь играл браслетом, непонятно улыбаясь в усы:

– Какого Албыча?

– Трёхконтурного голема!

– Душа трёхконтурного голема стоит намного дороже, чем пять тысяч рыжьём! – сказал Лихарь.

– Ну, тогда давайте рыжьё! – стожар протянул руку, поворачивая её запястьем кверху.

Лихарь притворился, что не услышал ответа:

– Старина Албыч… Я, кажется, его вспомнил. Как-то мы с ним играли в штосс. Я продул вчистую… Так что с Албычем?

– Пламмель его расплавил.

– Ай-ай-ай, как нехорошо, – покачал головой Лихарь. – Отбросил, стало быть, концы старина Албыч?

– Если у нас будет его душа, мы его оживим. Глину и лёд найти несложно.

Лихарь задумался, продолжая взвешивать тяжесть браслета.

– Ну, далеко не каждая глина подойдёт, – задумчиво протянул он.