Обещание нежности

Андрей вздохнул. Что ж, он знал, что так будет. Разве можно надеяться на детей? Но и упрекать братишку казалось ему сейчас не только бессмысленно, но и несправедливо. Ведь он сам тоже не смог удержаться, чтобы не поделиться в свое время хоть с кем-нибудь, хоть с одной родной душой. Сам и виноват, нечего было втягивать Павлика в свои ненормальные игрища…

— Это, наверное, все сказки. Ведь такого же не может быть на самом деле, правда? — произнесла наконец Оля Котова, смотревшая на него во все глаза, и у Андрея дыхание перехватило от испуганного восторга, который сиял ему навстречу из этих широко раскрытых, причудливо разрезанных зеленоватых глаз.

— Да нет, почему же. Может, — нехотя признался он и бросил-таки на брата укоризненный взгляд. А тот, почувствовав, что Андрей, как всегда, не в состоянии сердиться на него по-настоящему, тут же небрежно повернулся к подружке:

— Вот видишь, а ты мне не верила. Сама посмотришь: он та-а-акое умеет!..

Глава 9

Косичка плелась быстро и споро, перехватывалась внизу красивым белым бантом, а ее маленькая владелица, пока мамины руки умело справлялись с непослушными русыми прядями, говорила тем звонким и немножко капризным голоском, который давно уже усвоила себе в разговорах с обожающими ее родителями:

— И вовсе я не вру. Я сама сначала не верила. А потом…

— Да ладно, Олюшка, — рассеянно откликалась мать, торопливо заканчивая свою работу и поглядывая на часы. — Смотри, половина девятого уже. Того гляди в школу опоздаешь.

— Да нет же, мама! Никакие это не фантазии! Только ты никому не говори, я Павлику слово дала. Ладно?

— Ладно, ладно. Иди, иди уж, — немного ворчливым, но любящим тоном выпроваживала ее за дверь мать. — Портфель-то не забудь, горе мое!

Быстро приглаживая разметавшиеся, такие же светлые, как у дочери, кудри, она заглянула на кухню, где Олин отец уже заканчивал завтракать, и, присев за стол, налила себе чашку кофе из большого, поблескивающего всеми своими шестигранными металлическими боками кофейника.

— Ты меня подбросишь до работы? — спросила она, вглядываясь в знакомые и родные черты всегда подтянутого, строгого, стройного в своей офицерской форме мужа.

Тот все с тем же выражением озабоченности, что и она сама минуту назад, бросил взгляд на часы, поднялся, привычным движением одернул китель и чуть суховато ответил:

— Только если быстро. Ты уже готова?… У меня сегодня совсем нет времени.

Уже сидя в машине и заводя мотор, он небрежно поинтересовался у жены:

— Что там опять у вас с Ольгой? О чем с утра спорили?

— Да так, ерунда полная, — пожала плечами Екатерина Алексеевна. — Представляешь, какие-то сказки рассказывает. Брат, мол, у ее одноклассника Сорокина — настоящее чудо природы: по воздуху летает, в разные места перемещается, сквозь стенки проходит, вещи взглядом двигает… Начиталась фантастики. А может, опять за свои детские выдумки принялась. Помнишь, как она у нас раньше приврать любила?

— Брат? У Сорокина?… Это кто ж такой — Сорокин?

— Да Павлушка же, друг ее. Ты что, совсем ничего уже не помнишь? Ну, тот, с которым она с первого класса за одной партой сидит. Хороший мальчишка, я их дружбе не препятствую…

— А брат у него что? — невежливо оборвал ее муж. — Что там, Оля говорит, с его братом?

Екатерина Алексеевна обидчиво поджала губы.

— Вот всегда ты так, — упрекнула она своего полковника, который будто бы уже и забыл, что собирался трогаться с места. — Толком не выслушаешь ничего, договорить никогда не дашь. Дочерью совсем не интересуешься…

— Да интересуюсь я, интересуюсь, — раздраженно отмахнулся муж от ее упреков. — Просто сейчас мне гораздо интереснее то, что ты про этого Сорокина сказала. В пространстве перемещается, говоришь? Вещи двигает?…

И жена со смешками и прибаутками рассказала ему обо всем том, что вот уже несколько дней подряд, взахлеб, с расширенными от восторга и какого-то благоговейного ужаса глазами пыталась втолковать ей дочь. При этом Екатерине Алексеевне и в голову не пришло выполнить данное дочери обещание о сохранении тайны — кто ж будет всерьез воспринимать все эти глупые детские секреты?!

Муж слушал ее не перебивая. Затягивался сигаретой, аккуратно стряхивал пепел за окно так и не тронувшейся с места машины, кивал в нужных местах со взглядом человека, не придающего особого значения женским россказням, но при этом начисто, казалось, запамятовал, что куда-то так торопился с утра и просил жену собираться побыстрее.